Читать «Алхан-Юрт; Аргун; Моздок-7» онлайн - страница 105

Меня немножко трясет, мне кажется, что начинается новый отрезок в моей жизни и теперь все будет хорошо. А вдруг мне удастся задержаться в этом госпитале? Вдруг мне удастся остаться там насовсем?

Госпиталь расположен на окраине Моздока. Знакомой дорогой мы проходим через степь, перебегаем трассу и, миновав Кирзач, оказываемся у двух дутых полевых боксов.

Первым делом Зюзик отправляет меня в душ. Я моюсь с непередаваемым удовольствием, я уже почти забыл, что на свете существует такое благо — горячая вода. Тем временем Зюзик притаскивает жратву. Картошка с котлетами и горсть сухофруктов.

Вокруг меня сидят несколько человек. Они расспрашивают, как там в полку. Я рассказываю им про взлетку, про трупы, про разведку.

Комар тоже здесь, это высокий смуглый парень. Зюзик знакомит меня с ним. У Комара отбита пятка — он сидел на броне, когда их бэтэр обстреляли из крупнокалиберного пулемета, и ему осушило ноги. Теперь правая пятка у него все время гниет. Врачи сделали ему разрез и вставили в ногу резиновую трубку, чтобы отвести гной, теперь за Комаром постоянно тянется тонкий белесый след.

— Ну как там, в полку? — спрашивает меня Комар.

— Нормально, — говорю я.

Он угощает сигаретами, мы закуриваем.

— Я там бушлаты вешал, в каптерке. Ну… В общем, письмо твое нашел.

— А, — говорит он, выпуская струю дыма, — Читал?

— Читал.

— Классная девчонка, да? Тут все плачут, когда я читаю.

— Жена?

— Да так… Вернусь, женюсь, наверное.

Вечером все собираются за телевизором. Показывают какое-то кино. Я не смотрю. Мне достаточно того, что я нахожусь в покое, среди чистых простыней и рядом с душем. Я блаженствую.

— Интересно, а в других госпиталях также? — спрашиваю я.

— Нет, — говорит один парнишка с перевязанной рукой, — так только здесь. Когда я лежал во Владике, нас там мудохали по-черному. Там полный беспредел, как в полку. А здесь здорово. Я здесь уже два месяца…

Эти люди кажутся мне почти что полубогами. Подумать только, два месяца без издевательств! Я смотрю на них с завистью. Мне так хочется остаться здесь, мне так хочется стать одним из них и жить в этом эдеме! Господи, да я бы все делал, я бы мыл посуду, таскал бы дрова и чистил бы парашу, лишь бы задержаться здесь хотя бы на месяцочек! О комиссовании я даже и не мечтаю, хотя они говорят об этом так просто, словно об ужине.

Я прошу Зюзика поговорить с врачами насчет меня. Может быть, мне тоже удастся прибиться. Ведь не выписывают же они парней, стараются задержать их здесь как можно больше и по возможности комиссуют. Врачи заботятся о нас больше, чем командиры и прячут нас от этой войны, как только могут. Они ведь понимают, что выписать из госпиталя, значит — направить прямиком в Чечню. Здоровые погибают, больные — живут.

— Я поговорю насчет тебя, — обещает Зюзик, — я обязательно поговорю.

В госпитале меня не оставляют. Мне даже не разрешают переночевать. Ровно в десять вечера молодая медсестра провожает меня до калитки и закрывает за мной ворота. Я стою на улице и смотрю, как она вешает замок. Мне не хочется уходить. Во всяком случае, сегодня я в полк точно не вернусь.