Читать «Потоп» онлайн - страница 236

«Как же мне идти туда, — думал он, — ведь для них чума более желанный гость, чем я! Будь у меня Богуслав на аркане, тогда бы можно, но теперь, с пустыми руками…»

Будь у него хоть эти письма, то, если бы он и не купил ими доверия у конфедератов, он все же держал бы ими в руках князя Януша, так как эти письма могли подорвать кредит гетмана даже у шведов… Ценой этих писем можно было бы спасти Оленьку.

Но злой дух сделал так, что письма пропали.

Когда Кмициц передумал все это, он снова схватился за голову.

«Я изменник в глазах Радзивилла, изменник в глазах Оленьки, изменник в глазах конфедератов, в глазах короля… Я погубил все: честь, себя, Оленьку».

Рана на лице горела, но еще более мучительный огонь жег душу… К довершению всего страдало и его рыцарское самолюбие. Богуслав разбил его самым позорным образом. Что в сравнении с этим были сабельные удары Володыевского, которых он не сумел отразить в Любиче? Там его победил вооруженный рыцарь, которого он вызвал на поединок, здесь — безоружный пленник, который был у него в руках!

С каждой минутой Кмициц видел все отчетливее, в какое страшное, в какое позорное положение он попал. И чем больше присматривался он к нему, тем явственнее вставал перед ним весь его ужас… Он находил все новые темные стороны: позор, стыд, гибель его самого, гибель Оленьки, обида, нанесенная отчизне, — и в конце концов его охватил страх и изумление.

— Неужели все это сделал я? — спрашивал он самого себя. И волосы дыбом вставали у него на голове. — Это невозможно. Меня, должно быть, еще лихорадка трясет! — вскрикнул он. — Матерь Божья, ведь это невозможно!..

«Слепой, глупый сумасброд! — сказала ему совесть. — Разве не лучше было тебе стать на сторону короля и отчизны, не лучше было послушаться Оленьки?»

И скорбь забушевала в нем вихрем. Эх! Если бы он мог себе сказать: «Шведы против отчизны — я против них! Радзивилл против короля — я против Радзивилла!» Как ясно, как чисто было бы тогда на душе. Он набрал бы тогда шайку забияк и головорезов и гулял бы с ними, как вихрь по полям, подкрадывался бы к шведам и проезжал по их трупам, с чистым сердцем, с чистой совестью… Как лучами солнца, залитый славой, он стал бы перед Оленькой и сказал:

— Я уже не разбойник, преследуемый законом, я защитник отчизны, — люби же меня так, как я тебя люблю!

А теперь что?

Но гордая душа слишком привыкла делать себе поблажки, не хотела сразу во всем сознаться: это Радзивиллы опутали его, довели до гибели, покрыли позором, связали руки, лишили чести и любимой девушки.