Читать «Потоп» онлайн - страница 155
Генрик Сенкевич
— Я ведь просто пошутил, чтобы еще более сконфузить Ковальского, — сказал Мирский. — Но нам нечего особенно радоваться, если даже пощадят нашу жизнь! Все складывается так ужасно, что лучше умереть. Зачем мне, старику, смотреть на все эти ужасы!
— Или мне, человеку, который помнит другие времена? — прибавил Станкевич.
— Вы не должны так говорить: милосердие Божье сильнее злобы людей; Господь может послать нам свою помощь, когда мы меньше всего ее ждем.
— Святая истина говорит вашими устами! — сказал Ян Скшетуский. — Конечно, нам, служившим под начальством князя Еремии, тяжело теперь жить, мы привыкли к победам. Но если Бог пошлет нам настоящего вождя, на которого можно было бы положиться, то мы еще послужим родине.
— Каждый из нас готов будет сражаться день и ночь! — воскликнул Володыевский.
— В том-то все несчастье! — сказал Мирский. — Каждый ходит во мраке и не знает, что делать. Меня так мучит то, что я не мог не бросить князю под ноги булаву и стал зачинщиком бунта. Когда я вспомню об этом, у меня остатки волос дыбом встают на голове. Но что же было делать ввиду явной измены? Счастлив тот, кому не пришлось искать в душе ответов на все эти страшные вопросы!
— Господи милосердный, пошли нам истинного вождя! — воскликнул Станкевич, подняв глаза к небу.
— Говорят, что воевода витебский честнейший человек, — заметил Станислав Скшетуский.
— Это верно, — ответил Мирский, — но он не гетман, и, пока ему король не пожалует этого титула, он может вести военные действия только на собственный страх. Я уверен, что он не перейдет ни к шведам, ни к кому бы то ни было!
— А Госевский, гетман польный, в плену у Радзивилла!
— Вот тоже прекрасный человек, — воскликнул Оскерко. — Когда я узнал об его аресте, то меня точно кольнуло какое-то недоброе предчувствие.
Пан Михал на минуту задумался, а потом стал рассказывать:
— Когда я после сражения под Берестечком удостоился чести быть приглашенным на обед нашим милостивым королем, я познакомился там с паном Чарнецким, в честь коего и устроено было торжество. Король, выпив слегка, стал обнимать Чарнецкого и наконец сказал: «Я уверен, что если даже все меня покинут, то и тогда ты останешься со мной!» Я собственными ушами слышал эти его пророческие слова. Чарнецкий от волнения почти не мог говорить и все повторял: «До последнего издыхания!» И король заплакал.
— Кто знает, не сбылись ли его предсказания? — вздохнув, сказал Мирский.
— Должно быть, нет человека во всей Речи Посполитой, который бы не произносил имени Чарнецкого!
— Говорят, что татары, которые сражаются вместе с Потоцким против Хмельницкого, так его любят, что без него не хотят никуда идти.
— Это верно, — подтвердил Оскерко. — Я слышал это еще в Кейданах — у князя; все мы тогда расхваливали Чарнецкого до небес, но князю, по-видимому, это не нравилось: он поморщился и наконец сказал: «Это королевский обозный, но с таким же успехом он мог бы быть у меня в Тыкоцине подстаростой».