Читать «Потоп» онлайн - страница 132
Генрик Сенкевич
«Ни на кого нельзя рассчитывать, ни в ком нельзя быть уверенным, — мрачно подумал князь. — Все они перейдут к воеводе витебскому, и никто не захочет разделить со мной…»
«Позора!» — прошептала совесть.
«Литвы!» — ответило тщеславие.
В комнате потемнело, на свечах образовался нагар; лишь в окна лился серебристый свет луны. Радзивилл всматривался в этот свет и глубоко задумался.
Понемногу в этом лунном свете стали появляться какие-то фигуры, их становилось все больше, наконец князь ясно увидел войско, которое шло по широкой дороге лунного света. Идут полки панцирные, гусарские, легкие пятигорские, за ними лес знамен, а во главе едет кто-то без шлема на голове, должно быть, триумфатор, возвращающийся после победы. Вокруг тишина, а князь ясно слышит голоса войска и народа: «Да здравствует защитник отечества!» Войска подходят все ближе, уже можно различить лицо вождя. Он держит в руке булаву; по числу бунчуков можно узнать, что это — великий гетман.
— Во имя Отца и Сына! Это Сапега, это воевода витебский! А где же я? Что мне предназначено?
«Позор!» — шепчет совесть.
«Литва!» — отвечает тщеславие.
Князь хлопнул в ладоши; дежуривший с соседней комнате Герасимович тотчас же появился в дверях и согнулся в три погибели.
— Огня! — сказал князь.
Герасимович снял нагар со свечей и ушел, но сейчас же вернулся с подсвечником в руках.
— Ваше сиятельство, пора отдохнуть! Уже вторые петухи пропели.
— Не хочу! — сказал князь. — Я вздремнул, и кошмар меня душил. Что нового?
— Какой-то шляхтич привез из Несвижа письмо от князя-кравчего, но я не смел войти без зова.
— Давай скорее письмо!
Герасимович подал запечатанный пакет, князь вскрыл его и начал читать:
«Пусть Бог хранит и удержит ваше сиятельство от таких замыслов, которые могут принести всему нашему дому позор и гибель. При одной мысли об этом надо не о власти думать, а надеть власяницу! Я тоже забочусь о величии нашего дома: лучшее доказательство — мои хлопоты в Вене, чтобы нам получить право решающего голоса на сеймах. Но ни отечеству, ни своему королю я не изменю ни за какие награды и блага мира, чтобы за такой посев не собрать позора при жизни и вечных мук — после смерти. Вспомните, ваше сиятельство, заслуги предков, их незапятнанную славу и опомнитесь, пока не поздно. Неприятель осаждает меня в Несвиже, и не знаю, дойдет ли письмо до рук вашего сиятельства; хотя мне каждую минуту угрожает опасность, я не о спасении молю Бога, но о том, чтобы Он удержал ваше сиятельство от этих намерений и наставил на путь добродетели. Если и случилось что дурное, еще можно отступить и скорым исправлением загладить грехи. От меня не ждите помощи, ибо предупреждаю, что я, не глядя на узы крови, соединю свои силы с подкоморием и воеводой витебским и, стократ скорее, оружие мое обращу против вашего сиятельства, чем добровольно приложу руку к этой позорной измене. Поручаю Богу ваше сиятельство.
Михаил-Казимир Радзивилл. Князь на Несвиже и Олыке, кравчий Великого княжества Литовского».
Гетман, прочитав письмо, опустил его на колени и начал качать головой с болезненной улыбкой на губах.