Читать «Крайний» онлайн - страница 92
Маргарита Хемлин
Я специально научился рассуждать на жизненные темы в тревожные минуты. Это не каждому дается. А мне далось.
Шел я шел, где по колено в воде, где по пояс. Где на подводе меня подвозили, где на полуторке. Далеко заехал.
По дороге мне как раз шофер полуторный говорит:
— Бачиш, дым шпарить? — и рукой показал вдаль.
Вижу — идет дымок из трубы. Расстояние примерно минут сорок пешком.
— Там жиды живуть. Последние на весь район. Старик и старуха.
Я спросил:
— Точно последние?
— Точно. Тут за войну всех поубивали. Я местный. Знаю. У нас бабы говорят, еврейка колдует на что попало. А муж ее — старик лет сто — у нее на побегушках. Думали — они погинули. А после войны — опять живут. Как ни в чем ни бывало. Живучие! Все им мало! — хлопец весело загоготал.
Я для отвода глаз проехал еще сколько-то километров и попросился выйти.
Направился к еврейской хате. Она находилась в низине, земля мокрая, но не вязла.
Шел я легко и весело — ночевать-жить дальше. Тут — отшиб, край света, отдых и покой.
Возле хаты — сарайчик. Рассыпанный почти. Решил, что внутри куры или другая живность. Так как пахло.
Двинулся к жилому помещению. Постучался в шибку. Выглянула старуха с каганцом. Я громко попросился переночевать, показал руками что хочу спать и кушать.
Она замахала рукой отрицательно. Исчезла внутри хаты. И тишина. Стою, стою, минут десять. Хочется ж по-людски. С разрешения.
Прошел к двери, дернул как следует, что-то там слетело с петель. Но я ж нечаянно.
Вошел. С извинениями, конечно.
Говорю:
— Хозяева, не бойтесь. И чтоб вы не боялись окончательно, знайте — я еврей. Аид. Нисл Зайденбанд. Засветите свет и посмотрите. Шолом! — как обычно в Остре здоровались евреи между собой. Для шутки. А тут я серьезно.
Ни ответа, ни привета.
Пару раз наткнулся на углы, опрокинул табуретку. Понял, надо справляться своими силами. Нащупал в кармане зажигалку из гильзы — подарок Янкеля — засветил, обвел вокруг себя кругом.
И еще раз решительно говорю:
— Не бойтесь, вы ж хозяева, не я. Скажете — уйду. Только не гоните. Переночую, а тогда уже разберемся. Не с курами ж мне ночевать.
Опять ни звука.
Ну, думаю, и молчите, если так. Ноги меня не держали. Снял кожух, расстелил на полу.
Сказал:
— Имейте в виду, я тут расположился. Не наступите мне на сердце особенно. По ногам-рукам ходите на здоровье, а на грудь не давите. Спокойной ночи. Агитэ нахт!
Чтоб осознали, что я веселый и не со злом.
Заснул, как скошенный.
Проснулся от кукареканья. Только-только наступал свет. Не сразу вспомнил, где приткнулся. Когда вспомнил, обнаружил, что я в хате один.
Остальное — пустота. А я ж так лег, что через меня не переступишь. Старым людям — никак. Дверь загородил. Окна закрытые. А хоть бы открытые — не протиснуться. Крохотные. Фортки, можно сказать, а не окна.
Дело простое, партизанское — погреб. Нашел сразу. Откинул крышку, спустился. Жердинки тонкие, тертые-перетертые. Никого. Картошки немного, подгнила, буряк, лук косичками.
Набрал продуктов за пазуху. Поднялся, решил, что все-таки ушли поверх меня. По хозяйству. К курам.