Читать «Краткая история попы» онлайн - страница 75
Жан-Люк Энниг
ГЛАВА 26.
Одалисками в Турции называли рабынь гарема. В середине XVII века их, так сказать, статус повысился — в Европе одалисками стали именовать наложниц. Тогда же началась их карьера в живописи. Мисс О'Мёрфи, в которой не было ничего от турчанки, весьма успешно играла свою роль, позируя Франсуа Буше, однако только в творчестве Энгра, Делакруа, Модильяни и Матисса одалиски нашли себе достойное воплощение. Нас, естественно, интересуют портреты красавиц, повернувшихся к зрителю попой, — вариант изысканный, но и редкий.
Женщина-одалиска всегда лежит. Никто никогда не видел стоящей одалиски. Она лежит, застыв в полной неподвижности. На картине «Рождение Купидона», принадлежащей кисти художника, известного как «мастер Флоры», нога героини даже кажется усохшей — недостаток физической активности быстро приводит к атрофии органов. Одалиска смотрит в сторону или разглядывает себя, всегда совершенно обнаженная, иногда она опирается на локоть, являя нам зрелище своих чуть напряженных ягодиц, или лежит на животе в состоянии полной истомы или сладостной пресыщенности. Женщина как будто не знает, что ей делать с собственным телом, она словно бы вечно ищет позу, которая не даст ей окончательно закостенеть. Одалиска — неженка, она только и думает, как бы убить время. Что же, подобное восприятие ничем не хуже любого другого. В истории живописи очень мало портретов лежащих обнаженных мужчин, как, впрочем, мало и девственниц в доспехах (разве что в «Пентесилее» Клейста), свирепых воительниц Малой Азии, широкобедрых и крепкозадых, как неукротимые амазонки. Одалиска казалась многим мужчинам идеалом женщины — кроткой, томной и неудовлетворенной. Пожалуй, только Хельмут Ньютон решился соединить на своих снимках высокомерную, победительную, мускулистую попу с длиннющими ногами на высоченных каблуках. Ньютоновская поджарая попка-андрогин великолепно сочетается со своим визави — наполовину выбритым лобком.
Первооткрывателем женщины-одалиски стал Веласкес, хотя в «Венеры с зеркалом» (ок. 1650 г.) нет ничего турецкого. Она скорее напоминает аллегорию Тщеславия. Художник написал ее со спины, лежащей на черной простыне (один из главных фетишей де Сада) и разглядывающей свое лицо в зеркале, которое держит маленький купидон. Веласкес, творивший в чопорную эпоху Филиппа IV Испанского, проявил тут недюжинный темперамент. Нам известны еще как минимум пять портретов обнаженной натуры, свидетельствующих о вполне определенной природной склонности художника. Но самое пикантное заключается в том, что образ этой восхитительной женщины явно был навеян великому испанцу мужчиной, или полумужчиной, — Гермафродитом с виллы Боргезе. Зад молодой женщины роскошным не назовешь: она кажется нам прекрасной, потому что стройна, у нее молодые ягодицы, блеск кожи на фоне черной простыни ослепляет, тела еще не коснулась рука времени. Венера Веласкеса — почти девочка. Некоторые критики даже называли ее «первой языческой обнаженной натурой», что, возможно, все же некоторое преувеличение. Но эта Венера действительно разглядывает себя, вернее, она наблюдает за тем, как