Читать «Великий Макиавелли. Темный гений власти. «Цель оправдывает средства»?» онлайн - страница 170

III

Первое издание «Дон Кихота» вышло в свет в 1605 году, но и Никколо Макиавелли, летящий летом 1525 года спасать «весь христианский мир», представлял из себя, наверное, не менее сильное зрелище, чем благородный безумец-идеалист, дон Кехана, верхом на Росинанте, в своем шлеме, сделанном из тазика цирюльника, идущий в атаку на ветряные мельницы.

Прибавим к этому, что в роли благородного идальго, свихнувшегося на рыцарских романах, выступал человек, чье имя впоследствии станет нарицательным для самой трезвейшей, циничнейшей политики – и мы придем к заключению, что этот фарс будет, пожалуй, посильнее его «Клиции».

Понятное дело – окончилось все это предприятие примерно так же, как и атака дон Кихота, только вот с ветряной мельницей Макиавелли повезло: в ее роли выступил его друг, Франческо Гвиччиардини.

Он встретил Никколо просто по-королевски. В Рим к папе было направлено в высшей степени лояльное письмо, в котором говорилось: «если бы этот проект мог быть осуществлен, то он был бы одним из наиболее полезных, заслуживающих восхищения деяний вашего святейшества. Но если это задумано как средство исправления теперешней ситуации, то это не может быть сделано в то малое время, что у нас еще есть».

В общем, через пару недель даже Макиавелли, полному энтузиазма, стало ясно, что ничего не получится. Из Рима не приходило ничего – ни денег, ни солдат, ни даже инструкций, уж не говоря о приказах. Когда секретарь папы Климента напомнил ему об этом деле, то получил ответ, что Климент «желал бы поразмышлять о затронутом предмете еще некоторое время».

В общем, Никколо собрал свои седельные сумки и отправился во Флоренцию, покинув гостеприимный дворец Франческо Гвиччиардини. Они прекрасно провели время, что и говорить.

Свои беседы они оба ценили, как шахматные гроссмейстеры могли бы оценить возможность сыграть партию с достойным противником. У них были не только общие интересы, но и общие приоритеты – всеми силами души оба они желали «изгнания варваров из Италии».

«Государь» Макиавелли оканчивается главой, которая так и называется: «Призыв овладеть Италией и освободить ее из рук варваров» [3], в конце которой приведены строчки из Петрарки:

Доблесть ополчитсяна неистовство,И краток будет бой,Ибо не умерла еще доблестьВ итальянском сердце.

Это чувство в полной мере разделяли и сдержанный, богатый, взысканный всеми дарами Фортуны аристократ Франческо Гвиччиардини, и его гость, Никколо Макиавелли, бедный и нечиновный отставной администратор, а ныне – писатель и сочинитель фарсов.

IV

В письме к Никколо Гвиччиардини однажды написал, что если тот будет продолжать именовать его, используя прилагательное «сиятельный», то и он ответит ему тем же и начнет называть его «великолепный» – титул, который когда-то применялся к Лоренцо Медичи, Лоренцо Великолепному.

Принимая во внимание то, что губернатор Романьи, как правило, был весьма высокомерен с нижестоящими, – это признание равенства надо оценить вдвойне. Но Макиавелли и Гвиччиардини не всегда переписывались в столь комплиментарных тонах – желание поддразнить друг друга было у них вполне обоюдным.