Читать «На прозрачной планете» онлайн - страница 31

За материковым горбом лежит прогиб (за Курильскими островами — Охотское море). За подводным горбом тоже идет понижение. Горб там меньше и понижение меньше. Получается равнина с приподнятыми краями, как бы гигантское блюдо. Есть ли в других местах на Земле что-нибудь похожее?

Конечно, есть. Индия — плоскогорье с прибрежными горами, Южная Африка — плоскогорье с прибрежными горами, Бразилия — равнина с прибрежными горами.

Но в Индии есть алмазы, в Южной Африке — алмазы, в Бразилии — алмазы.

Не могут ли быть на океанском ложе алмазы, которые не удалось найти на Камчатке?

Я взял в библиотеке атлас. На карте Индии были обозначены траппы — громадные излияния базальтовой лавы. Вспомнил про Гавайские острова, излияния базальтовой лавы происходят там и сейчас. Считается, что дно Тихого океана — огромный базальтовый массив. Все сходится, сходится, сходится…

Бывают в жизни минуты, которые дороже месяцев и лет. Поэты называют их вдохновением. А в науке вдохновение приносит правильная мысль. Пока вы ищете не там, пока пробираетесь ощупью, годы уходят на маленький шажок. Но вот наконец вы нащупали верное решение. Примеряете. Совпало. Подходите с другой стороны, берете другие примеры. Получается! Чужие, далекие, казалось бы не имеющие связи вещи, начинают выстраиваться, объясняться. Сходится, сходится, совпадает! Вы разгадываете тайны, открываете двери, запертые веками. И не потому, что вы талантливее и умнее, а потому, что ключ у вас в руках.

Задача решается, что может быть приятнее? Сделана находка, не для себя же ее хранить. Обновку хочется показать людям, пусть полюбуются. И вновь найденные мысли я понес Сысоеву, человеку, который лучше всех обязан был меня понять.

Напрашиваться на разговор не пришлось. Вечером, после ужина, Сысоев сам подошел ко мне.

— Не буду уклоняться от тяжкого долга, — сказал он. — Признаю, что вы правы, Юрий Сергеевич. У вас удивительное геологическое чутье… или вам повезло на этот раз.

На лице у Сысоева сияла довольная улыбка. Он явно гордился своей принципиальностью.

Я воспользовался случаем и высказал свои мысли об алмазах.

Сысоев слушал внимательно, не перебивая. Но, заглядывая в его лицо, я не видел ни сочувствия, ни радости.

— До чего же вы любите гадать, — поморщился он. — Один раз посчастливилось. Нет, вы опять испытываете судьбу. Снова догадки, снова теории. Сравнение с Индией! О чем оно говорит? Индия на суше, ложе — на дне. Аналогия не доказательство! А где факты? Удивляюсь вам, в статьях вы так осторожны.

— Да, я пишу осторожно, — возразил я, — потому что в статьях я сообщаю выводы. Здесь я думаю. А думать осторожно я не намерен и вам не советую.

— Во всяком деле нужен порядок. Сначала нужно собрать факты, потом обдумать, — сказал Сысоев упрямо.

Терпение мое лопнуло:

— И когда же вы начинаете думать? А до той поры что делаете? Регистрируете, ведете протокол? Отражаете, не думая, как машина Ходорова. Почему-то вам нравится быть придатком к машине. А что вы будете делать, когда Ходоров усовершенствует машину, снабдит ее автоматической записью наблюдений?