Читать «На прозрачной планете» онлайн - страница 16

Чудо новейшей техники — железная дорога без машиниста — для Ходорова была исходной ступенью. Бюро проектировало автоматику для следующего участка Ожерелье — Узловая. Но там уже ничего принципиально нового не было. А молодой инженер рвался к новым творческим делам. И он с охотой пошел в небольшую бригаду, проектировавшую автомобиль без шофера.

Техническая задача была здесь куда сложнее. Ведь и работа шофера сложнее, чем работа машиниста. Паровоз ведут рельсы, он знает только одно направление. Автомобиль имеет возможность сворачивать, объезжать, выбирать дорогу: сегодня ехать по одной, завтра по другой. Паровоз знает два основных сигнала: красный — путь закрыт и зеленый — путь свободен. Для шофера вывешивается великое множество дорожных знаков: черная стрелка — проезд только прямо, красный круг — запрещена остановка, «левый поворот разрешен», «обгон запрещается», «внимание, школа!» и пр.

Два года трудилась бригада инженеров, чтобы научить одну-единственную «Волгу» самостоятельно распознавать знаки и объезжать препятствия. Прохожие тоже невежливо назывались «движущимся препятствием». Как выбирать удобную и кратчайшую дорогу — для машины это труднейшая проблема. И многие ученые, даже в самом бюро, говорили, что работа бригады обречена на провал.

Ходоров не прислушивался к этим разговорам, больше интересовался преодолением трудностей. К успеху он стремился по-спортивному: чем сложнее, тем интереснее. Трудно — значит и почетно. Ведь был же создан автомат, играющий в шахматы. Кому он нужен? Никому. Просто интересно было: можно ли научить машину шахматной игре?

Наконец работа была закончена. Модель в натуральную величину прошла специальные испытания на заводском полигоне. Она великолепно различала дорожные знаки, находила правильный маршрут, выбиралась из ям и песчаных куч. Было разрешено выпустить машину в город — на московские улицы. Конечно, для безопасности в кабине рядом с рулем сидел опытный шофер, всегда готовый поправить ошибки.

Два часа спустя милицейский грузовик привел на буксире искалеченный автомат со свернутым набок радиатором, разбитыми фарами, погнутым крылом. Машина была не виновата («Честное слово, не виновата», — сказал Ходоров), она вела себя безукоризненно, ни разу не нарушала правила. И все прошло бы благополучно, если бы на московских улицах ей встречались только автоматы. Но улицы были переполнены нарушителями — двуногими, главным образом. Они переходили мостовую при красном свете, выскакивали из-за автобусов, перебегали перед самым носом. Опытный шофер знает не только правила, он учитывает психологию нарушителя правил. Такие вершины логики были не под силу машине. Она чуть не сбила женщину, перебегавшую перед троллейбусом, чуть не искалечила школьников, игравших на мостовой в футбол… А когда перед носом автомата заметалась испуганная старушка и справа шел самосвал, а слева оказался пунктир — граница встречного движения, автомат завилял направо-налево, и живой шофер вынужден был схватить руль и врезаться в борт самосвала…