Читать «Полное собрание рассказов» онлайн - страница 151

(Я вернулся после разговора с мистером Бенвелом, и тут меня перехватил секретарь клуба. И напомнил, что, согласно пункту XLV устава, члены клуба не имеют права занимать спальни больше чем на пять ночей кряду. Нет, он вовсе не прочь продлить этот срок, добавил он, но что делать, если вдруг явится какой-нибудь член клуба, обнаружит, что все комнаты заняты, и напишет об этом в комитет? Где тогда окажется он, секретарь? Я обещал съехать сразу же, как только смогу; просто сейчас страшно много дел; возможно, он слышал, что у меня недавно умер отец? Мы оба знали: поднимать этот вопрос не слишком честно, но лучшего довода не придумаешь. Так что на какое-то время пристанищем я был обеспечен — кровать, раковина для умывания, окно, выходящее на Сент-Джеймс, телефон и пространство, позволяющее разместить гардероб. Но мне следовало начать присматривать себе более надежное убежище.)

Чувство бездомности — это было для меня нечто новое. До того я непрерывно переезжал с места на место; через каждые несколько недель заезжал в Сент-Джонс-Вуд с сундуком, оставлял там одни книги, забирал другие, менял летнюю одежду на зимнюю. И несмотря на то что ночевал я там редко, дом на Сент-Джонс-Вуд всегда был моей штаб-квартирой, моим прибежищем. Но теперь все это кончилось, я подошел к краю, и мне казалось, что невдалеке слышен лай гончих.

Тяготы и треволнения того периода нашли символическое выражение в одной проблеме: что делать со шляпами? У меня было их множество, на все лады и фасоны; имелось даже два шелковых черных цилиндра — один я надевал, когда меня пригласили на свадьбу, а второй был приобретен несколькими годами раньше, когда я думал, что займусь охотой на лис. Имелись также: котелок, панама, черная, коричневая и серая шляпы из мягкого фетра, зеленая шляпа из Зальцбурга, сомбреро, несколько твидовых кепи, их очень удобно носить в поездах и на кораблях, — словом, все это добро копилось и копилось и, за исключением, пожалуй, сомбреро, могло еще пригодиться. Неужели я обречен до конца дней своих скитаться по свету с этой нелепой коллекцией? В данный момент большая часть шляп хранилась в отцовском доме, но со дня на день переговоры о продаже могут закончиться, мебель вывезут, часть продадут, и куда тогда прикажете девать эти головные уборы?

Место, где можно повесить свою шляпу, — вот в чем я остро нуждался.

Я договорился пообедать с Роджером Симмондсом, которого знал, казалось, всю свою жизнь. В действительности мы познакомились на втором году обучения в Оксфорде — вместе редактировали еженедельник для выпускников — и с тех пор поддерживали самые дружеские отношения. Он был одним из немногих, с кем я постоянно переписывался в отъезде; мы постоянно встречались, когда я находился в Лондоне. Иногда я даже останавливался у него, поскольку Роджер и еще человек пять составляли костяк нашей дружной компании. Мы были знакомы много лет, менялись девочками, давали и брали друг у друга деньги в долг. Собравшись, пили и занимались хвастливой болтовней больше, чем обычно. Постепенно мы стали недолюбливать друг друга и, собравшись вдвоем или втроем, поносили остальных на чем свет стоит, а когда меня спрашивали о них на нейтральной почве, я всячески отрицал нашу дружбу. («Бейлдз? — говорил я. — Да, какое-то время мы виделись часто, но с тех пор как он в парламенте, не встречались ни разу». Или: «Джимми Рендалл? Да, я хорошо его знал. Но затем его взял под покровительство лорд Мономарк, и дружбе нашей настал конец».) О Роджере я обычно говорил: «Не думаю, что теперь его интересует что-то, кроме политики».