Читать «Избранные стихотворения и поэмы разных лет» онлайн - страница 3

ШНЕЛЬЦУГ (Скорый поезд)

В край красный фесок и долам, В преддверье пламенного юга Я мчусь, зачем — не знаю сам, На крыльях мощного шнельцуга. Гляжу в окно и жду с тоской, Что с каждым часом ближе к цели… И мне хотелось на покой, Скажу я вам. На самом деле! И вот вдали передо мной Встают знакомые картины: И Джемер с снежною главой, И волны пенистые Дрины… Я слышу вновь по вечерам И тонкий голос муэдзина, И шум из уличных кафан, И запах жареного «мнина». Какой здесь милый уголок, Какая чудная картина! Я ожил вдруг, здесь впрямь восток, Здесь скуки нет и нету сплина, Но день спешит, за ним другой, А дальше третий, так и мчатся, И ожидаю я с тоской, Когда придется расставаться. Покину я цветущий край, Как нежно любящего друга, И кину с горестью «прощай» Из окон мощного шнельцуга!

«Эос». 1924. № 2–3. Берлин

КАВАЛЕРИЙСКАЯ БАЛЛАДА

I

«Ротмистр, сегодня в разъезд — Ваш эскадрон. Но смотреть — не считать звезд И не ловить ворон!» Усмехнулся: «Никак нет, честь полка не уроним!» Повернулся И скомандовал: «По коням!»

II

Скользкий лязг мундштуков и стремян От шоссэ — справа по три — и в чащу. Сердце пьет голубой туман, Воздух вдаль всё пьянее и слаще… За холмом, прелеском, в овражки И на изволок — прямо в рожь. — Эх вы, сашки-канашки! — От судьбы не уйдешь!.. И вот — Из-за леса, справа, Отчетливо — пулемет… Марш-марш! И в лаву… …Небо упало так резко, Землею набился рот. А из перелеска Всё еще пулемет Колыбельную песню поет и поет…

III

Открыл глаза — и было небо снова Вверху холодным, бледным, и пустым. И призрачным, как легкий серый дым, Как память у тифозного больного. Лежал, смотрел и чувствовал, как кровь Стучит в висках чуть слышной мелкой дрожью. Нет никого. От боли морща бровь, Назад — в лесок пополз тихонько рожью. Дополз. Вздохнул. Поднялся — и бежать… Забился в чащу. Завязал рубашкой Плечо с кровавой раной — и опять Через кусты, лощины и овражки… Весь день блуждал. Под вечер вышел Как раз к селу, к плетню последней хаты. Дождался тьмы. Бог милостив — пошел. «Впустите… И воды… за плату…»

IV

Хозяин посмотрел волком. Усмехнулся: «Набили холку!» Но пустил ночевать. Странно. И даже перевязали рану. Правда, не он, а дочь. И вот — ночь. …На сеновале Мыши Скреблись и шуршали. Сквозь крышу Месяц Серебряным пальцем шарил. «Если найдут — повесят…» Не спится. Опустив ресницы, Лежал и вспоминал. В прошлом году в Одессе, Да, да, в тот же день, Кажется, у Семадени, Пил вино, и стрелял в свою тень, И хотел целовать колени У подошедшей к столу. Засмеялась: «Мальчик — и глупый. Для этого есть губы…» Ночью бродили по молу. Сначала Учил он кавалерийским сигналам И как развернуть эскадрон. А после она — Как расстегивать кнопки на женских платьях, Пьянеть без вина В умелых объятьях И целовать тягуче и сладко… А потом, Днем — На вокзале в эшелон посадка, Переезд И в ночной бой. И так же сеть звезд — Над головой…