Читать «Марина Юрьевна Мнишек, царица Всея Руси» онлайн - страница 172

— Грамота подписана Александром Зборовским. Он служил государю Дмитрию Ивановичу, и я знаю его. По виду.

— Главное, дочь моя, его происхождение. Ведь он сын знаменитого своими похождениями Самуила Зборовского. Это Самуил во время вступления на престол в Кракове Генриха Анжуйского в припадке бешеного гнева убил магната Анджея Ваповского и за то был осужден на вечное изгнание из Польши. Ему оказал гостеприимство Стефан Баторий в бытность свою Семиградским воеводой. Самуил несколько раз самовольно возвращался в Польшу в надежде вымолить себе прощение, принимал участие в сражениях на стороне польских отрядов. Одержал громкую победу под Великими Луками. Но с окончанием войны вынужден был вернуться в Запорожье и стал там гетманом запорожских казаков. Помнится, вел переговоры с крымским ханом Мехмет-Гиреем о помощи в захвате Валахии — он видел себя ее господарем. Когда и здесь ничего не вышло, бесстрашно приехал в Польшу и стал хвастаться, что покончит с королем и Замойским. Хвастался до тех пор, пока с согласия Батория ему не отрубили голову.

— Все-таки.

— Король не мог поступить иначе. За его спиной стояли магнаты.

— Значит, святой отец, ты думаешь, на сына Самуила можно положиться. Он достоин отца.

— В смысле храбрости несомненно.

Гетман Ружинский, и полковники, и русские воры, бояре и дворяне, и всякие люди, которые в Тушине были… собравшись, пошли к Москве, чтобы, придя, выжечь весь Деревянный город и людей порубить. И прибежали в Москву разведчики и сказали царю Василию, что поднялись на Москву литовские люди всеми таборами.

Царь же Василий, посоветовавшись с патриархом Гермогеном и с боярами, повелел боярам и воеводам выступить против них. Бояре же выступили против них с обозом; и был бой в продолжение всего дня, и начали осиливать московских людей, и конных выбили с их позиций, а пешие едва устояли.

И пришли на помощь боярин князь Иван Семенович Куракин, а с другой стороны князь Андрей Васильевич Голицын да князь Борис Михайлович Лыков. И пошли они на литовских людей и на изменников русских, и побили у них много людей, и топтали их до речки до Ходынки. И многие литовцы и русские воры со страху побежали из таборов. Так что если бы московские люди не остановились у речки, то они бы бежали, покинув таборы, — такую храбрость московские люди проявили… И с того времени литовцы перестали открыто на Москву нападать.

«Новый летописец»

Июль. Опять июль. На этот раз 1608 года. Предначертание какое-то. Лето в разгаре. Ночи теплые. Духовитые. Все небо звездами усыпано. Время от времени гром погромыхивает вдалеке. Молнии вспыхивают. Далеко-далеко. Полынью тянет. Под колесами песок поскрипывает. Ночным временем в деревнях только собаки перекликаются. Петухи нет-нет петь принимаются.

Зборовский предупредил: ехать тихо. Ни разговоров. Ни огней. На подставах в лесу лошадей быстро-быстро перепрягают. Кучера и те перешептываются. Скорее! Только бы скорее!