Читать «Марина Юрьевна Мнишек, царица Всея Руси» онлайн - страница 16
Нина Михайловна Молева
— А старая княгиня, отец Паисий? Что старая княгиня?
— Что княгиня! — как сына не стало, в Шексне ее утопили. Долго ли.
— Вот видишь, отец Паисий, каждому свое. Племяннице — княгиня, мне — последняя царица: она-то здесь при чем?
— Так она той первой, постриженной насильно, княгине Старицкой родной племянницей приходилась.
— Вот оно что! Может, обет какой царь положил?
— Если и обет, недолго его исполнял. Года с новой женой не прожил и удалил ее от себя. Не показалась государю молодая государыня — так и сказал ей. Другая бы в монастырь, а Мария Нагая — нет. На глаза лишний раз царю старалась не попадаться, а в тереме жила — на боярынь да мамок покрикивала, иную едва не до смерти прибивала. Всеми недовольна была. Оно и понятно. Дите хворое. На дню сколько раз в припадке падучей заходится. Пена изо рта бьет. Глазки закатятся. Ручки, ножки сведет — не разогнуть. Норовит во что ни на есть зубками вцепиться. У нянек все руки обкусанные были. Лекарей царица искала. Как искала! Жизни бы, кажется, не пожалела, да что толку. Все от государя скрывать тщилась: не выслал бы, не отрекся от дитяти. Ему и Федор Иоаннович не в радость был, а тут…
— И что же, нашелся доктор?
— Фрязин какой-то. Сказывали, сумел помочь. Царица ему одному и доверяла. Важный такой по городу ходил. Возок — царскому под стать. Стекла — зеркальные. Внутри — рытым бархатом обит. Упряжь конская — с серебряным подбором. Я-то сам с ним только в Угличе спознался, да вот теперь у Академии частенько вижу.
— Не тот ли, что с шляхтичем литовским живет?
— Литовским шляхтичем? Откуда ты знаешь его, племянница?
— Да так, случайно. В дверях церковных столкнулись…
Сей изрядный правитель Борис Федорович своим бодроопасным правительством и прилежным попечением, по царскому изволению, многие грады каменные созда и в них превеликие храмы, и славословие Божие возгради, и многие обители устрой — и самый царствующий богоспасаемый град Москву, яко некую невесту, преизрядною лепотою украси, многия убо в нем прекрасные церкви каменные созда и великие палаты устрой, яко и зрение их великому удивлению достойно; и стены градные окрест всея Москвы превеликие каменные созда, и величества ради и красоты проименова его Царь-град; внутрь же его и полаты купеческие созда во упокоение и снабдение торжником, и иное многое хвалам достойно в Русском государстве устроил.
Патриарх Иов. «Житие царя Федора Иоанновича»
Оглянуться не успели, Рождество подошло. На гостинце толчея, что на торжище. Кони. Повозки. Кучера глотки дерут. Гайдуки постромки разбирают — как не запутаться? Гостей понаехало не то что со всей округи — издалека кто только не пожаловал. Недельку-другую непременно поживут. Хлебосольней Острожского замка ни на Литве, ни на Волыни не сыскать. Константа Вишневецкий челом бил, чтобы тестя его Юрия Мнишка с семейством тоже принять. Не великая шляхта, так ведь родственник. За столом — первый весельчак, в карты — первый картежник. Да в такой толпе разница невелика — пусть приезжает, перед жениной родней похвастается.