Читать «Запретный город» онлайн - страница 97

— Ты что, берешь назад свое прошение о приеме в братство? — поинтересовался мастеровой.

— Ты давай веди меня. Туда, куда положено.

Они пришли к храму, перед которым заседал приемный суд. Лица судей казались непроницаемыми, правда, на губах старого писца Рамосе играла чуть заметная улыбка.

Но Жар, сердце которого колотилось так сильно, словно было готово вырваться из груди, решил, что не след потакать себе и, значит, лучше он будет смотреть на Кенхира, писца некрополя.

В первый раз в жизни тоска сжимала горло так, что дышать было нечем. Он готов был бежать до края земли, лишь бы не слышать тех слов, которые будут произнесены.

— Суд принял решение, — ронял тяжелые слова Кенхир, — и пересмотру оно не подлежит. Его величество фараон, глава и наставник Места Истины, одобрил это решение, и оно будет занесено в летописи, ведущиеся письмоводителями визиря. Ты, Жар, услышал зов и внял зову, и посему ты будешь допущен в это братство.

К кому обращается писец? Неужто к нему? Внезапно огонь вновь запылал в его жилах, и ему захотелось обнять Кенхира Ворчуна.

— К несчастью, — продолжал тот, — мы вынуждены отложить твое посвящение. И причина отсрочки вовсе не в тебе, но в общине, ввиду постигшего всех нас бедствия.

— Что стряслось?

— Неферу Молчуну предъявлено обвинение в убийстве.

— Молчун — убийца? Что за чушь!

— Мы все тоже так думаем, но мы должны приложить все свои силы и добиться, чтобы его признали невиновным. А когда мир вновь воцарится, ты получишь новое имя и тебе будут открыты первые таинства Места Истины.

36

По завершении изнурительного дня старший предводитель Мехи овладел Серкетой. По обыкновению, любовь в его исполнении вышла очень грубой, однако же исполнил он задачу свою со всем присущим ему блеском. Впредь непозволительно было ей соваться поперек батьки, то есть поперек супруга конечно, но надлежало ей оставаться на том единственном месте, которое только и может занимать женщина, а именно — быть верной и послушной служанкой. Со дней ранней юности Мехи испытывал глубокое презрение к самкам, и уж не Серкете изменить его убеждения. Как и все прочие бабы, она, конечно же, мечтала о господине, о повелителе, власть которого над нею неоспорима и беспредельна. И ей, что ни говори, повезло: такого владыку она обрела.

После того как Нефер Молчун был схвачен, Мехи успел выйти на связь с десятками разных людей, применяя метод, в действенности которого он не единожды убеждался: он распускал ложные слухи. Недоброжелатели подхватывают молву, упиваются ею и разносят ее со скоростью ветра, слабоумные повторяют все, что услышат, не утруждая себя пониманием, но счастливее всех болтуны — те всегда рады блеснуть в разговоре невесть откуда взявшейся новостью да еще заверить, что, кроме них, подобными сведениями никто не располагает.

Эти его вольные и невольные приспешники, передававшие неслыханные известия из уст в уста, складывались в цепь или сеть из множества звеньев и помогали ему делать с мнениями и убеждениями других людей то, что ему заблагорассудится, превращая обмолвку или говорок в бесспорную действительность. Общество уже видело в Нефере Молчуне страшного злодея, а Место Истины представлялось логовом разбойников, скрываемых завесой немыслимых привилегий.