Читать «Запретный город» онлайн - страница 57

— Кто ты и как зовут тебя?

— Мое имя — Жар, и я хотел бы прожить свою жизнь рисовальщиком.

— Что, твой отец — мастер? Ремесленник? — спросил один из судей.

— Нет, земледелец. Но мы с ним навсегда разругались.

— Какие ремесла знаешь?

— Работал в дубильной и мебельной мастерских, не то не смог бы заиметь то, что вы требуете.

И, не дождавшись ни заинтересованного вопроса, ни разрешения, Жар стал показывать свою ношу.

— Вот кожаный мешок, — с гордостью объявил он. — А это — чехол для папируса, тоже превосходного качества.

Обе вещи перешли в руки судей.

Слово подал судья, казавшийся брюзгой.

— Нашим требованиям отвечает мешок, а не чехол.

— Так что же, зря я постарался принести больше, чем требуется?

— Да. Это — ошибка.

— А по мне, так нет! — взбунтовался молодой человек. — Только ленивые и сирые не выходят за узкие границы приказа, они и других боятся, и себя самих тоже. Если только подчиняться и ничего не затевать самому, закоснеешь.

— О изрекающий надменные речи! Что же ты показываешь нам только раскладное сиденье? А где кресло? Раз уж тебе вздумалось выйти за пределы предъявленных требований, почему же ты принес поленья, а не готовое изделие?

— Угодил-таки я в вашу западню, — только и смог сказать Жар, злясь и на судей, и на себя самого, — и как выбираться из нее, ума не приложу… А право на вторую попытку у Меня есть?

— Садись-ка на складной стул, — приказал, брюзгливый судья.

Стул был у него за спиной. Не оборачиваясь, Жар бездумно обрушился на утлую мебель всей тяжестью своего седалища. Послышался зловещий треск. Чего уж там спорить! Складной стул не выдержал его веса.

— Уж лучше я постою.

— Итак, ты даже не испытал свой стул на прочность. Мало того, что ты задавака, так ты еще и беспечен. И за дела свои отвечать не желаешь.

— Вы хотели стул — вот вам стул!

— Жалкие увертки, молодой человек. Ты еще и хвастун. И трусоват к тому же. Скажешь, нет?

Жар сжал кулаки.

— Неправда ваша! Я угодить вам хотел. И не собираюсь я над мебелью корпеть. Я умею рисовать и хочу, чтобы вы посмотрели, как я это делаю.

— Ладно, проверим.

Жар встал на колени. Пристально вглядываясь в лицо Рамосе, он быстро набросал его портрет. Рука не дрогнула, но у него еще не было привычки к новому для него материалу — уж слишком нежным тот казался.

— Я могу куда лучше, — поспешно заговорил художник, — просто я в первый раз рисую на папирусе кисточкой, макая ее в чернила… Я привык рисовать на песке.

Досадуя, трепыхаясь, торопясь, он исказил рисунок лба и ушей. Портрет Рамосе был безнадежно испорчен. И никуда не годился.

— Можно, я еще раз попробую?

Рисунок пошел по рукам. Но никто не произнес ни слова.

— Что тебе ведомо о Месте Истины? — спросил Рамосе.

— Место Истины хранит тайны рисунка, и я хочу узнать эти тайны.

— А что ты хотел бы делать в Месте Истины?

— Разгадывать жизнь… это… такое путешествие. У которого нет конца.

— Нам не мыслители нужны, а умельцы. Дело делать. Мыслителей хватает, — съязвил один мастеровой.

— Примите меня рисовать и писать красками, — не унимался Жар, — и вы увидите, на что я гожусь.