Читать «Легенда Татр» онлайн - страница 31

Старик Викторин Здановский лет шестьдесят жил в маленьком домике, в конце Людзимежской улицы, у самого леса, и тридцать лет был подстаростой. Он торговал сыром, маслом, капустой, горохом и бобами, играл с окрестными ксендзами в кости, карты и шахматы, посылал им вино, сливы и груши, состоял в тесной дружбе со всеми деревенскими солтысами: чернодунаецкими, белодунаецкими, бялчанскими, хохоловскими и подгорскими, лечил их самих и жен их, крестил у них детей.

Все знали и уважали пана Здановского, и когда этот сухонький, сгорбленный старичок, даже летом носивший полушубок венгерского покроя с барашковым воротником, опираясь на палку, выходил на новотаргский рынок, — все снимали перед ним шляпы, а сам ксендз-декан из костела св. Анны часто заходил к нему выпить рюмочку водки.

Подстароста, будучи весьма набожным, был почетным попечителем местного костельного братства св. Анны и каждое утро ходил в костел с длинными четками. Он всегда, не дочитав молитвы, засыпал, и бабы его будили:

— Вставайте, пан подстароста, пора!

— А что? — спрашивал он, просыпаясь.

— Да ведь вы уже носом клюете!

Это было неизменным развлечением новотаргских горожан.

Вечером в день св. Феликса Капуцина подстароста сидел в одной из двух комнаток своего дома и раскладывал пасьянс; день был теплый, и две ручные сороки, сидя на раме открытого окна, перебранивались с галкой, прыгавшей по садику. Вдруг вошла служанка и доложила о приходе королевского полковника.

— Что? Кто? Зачем? — услышал Костка за дверью досадливые вопросы.

— Какой-то пан. Говорит, что он королевский полковник.

— Кто, кто?

— Да я же говорю: полковник! — с досадой повторила служанка.

— Полковник! Полковник! Любопытно мне, как это он здесь, когда все на войне, даже пан Платенберг, староста чорштынский, оставил в замке евреев, а сам уехал. Полковник! Путаешь что-то, глупая телка! Может, любовник, а не полковник? Одно слово: телка! Проси!

Костка вошел.

Один, без слуги, в запыленной одежде, очевидно пришедший пешком, невзрачный на вид, Костка был встречен подозрительным и недоверчивым взглядом хозяина. Он тотчас вынул из-за пазухи подделанные Радоцким письма и сказал, подавая их подстаросте:

— Я Александр Леон Костка Наперский из Штемберка, королевский полковник, имею приказ набирать людей для охраны границ Краковского воеводства против Ракоци.

Когда старичок услышал фамилию Костки и увидел королевскую печать, он сперва онемел от волнения, а потом, положив письма на стол и подняв руки с растопыренными пальцами, забормотал, стоя перед Косткой:

— О господи Иисусе! Потомок святого Станислава Костки, покровителя невинности, сын сенатора, полковник его величества короля… ко мне… Господи Иисусе… Ко мне? Кто я такой, чтобы… Кресло…

И вдруг гаркнул во всю мочь по-гуральски:

— Ягна! Кресло пану полковнику! Вина! С корицей! Живо! Где Агата? Полгуся пусть принесет. Мигом чтобы!