Читать «Героями не рождаются» онлайн - страница 49

Установленные внутри корпуса меха системы охлаждения были очень эффективны, обеспечивая превышение температуры исходящего воздушного потока над входящим в 250–300, а для последних разработок – и более 330 градусов по стоградусной шкале. При одном условии. А именно: температура воздуха на входе в охлаждающие контуры не была температурой плавления стали. А то и еще выше. В случае попадания внутрь корпуса меха результатов горения термосмеси, прежде чем успевали сработать защитные механизмы жалюзей, превратившийся в пар охладитель разрывал радиатор на куски, а раскаленный до температуры плавления вольфрама поток ядовитых газов испарял жидкость внешнего контура охлаждения, вызывая аварийное отключение реактора через 3–10 секунд. Исправный на 98 процентов мех становился кучей оч-чень дорогого металлолома. Что я сейчас и наблюдал в бинокль. В момент отключения реактора автоматика отстрелила защитный кокон пилота, и теперь он, раскачиваясь на парашюте, медленно сносился ветром куда-то в направлении снайперских пар.

Ободренные зрелищем поверженного врага, ополченцы, не реагируя на мои истошные вопли в микрофон, открыли шквальный огонь по пилоту из всего наличного оружия. Не менее полудюжины трасс автоматического оружия сошлись на спускающемся коконе. Жаль, пилот меха – величина штучная и по определению должен знать несколько больше рядового пехотинца. То есть – больше обычного пушечного мяса.

Не тратя времени на стрельбу из своего укороченного недоразумения, я матом напомнил своему полуотделению приказ: «НЕ стрелять» и теперь внимательно рассматривал в бинокль избиваемую колонну. Ситуацию на трассе для противника, если выбирать цензурные комментарии, лучше всего можно было описать одним словом: «разгром». С добавлением эпитета «полный». Всего в засаду попало почти два десятка транспортов: автобусов и машин для перевозки разумных на базе легких грузовиков. Головной, в который орлы Мюллера всадили заряд «Инферно», пылал погребальным костром для своих пассажиров, стремительно оседая и превращаясь в лужу кипящего металла.

За прошедшие с момента начала боя каких-то четверть минуты пулеметчики центуриона изрешетили из своих слонобойных агрегатов еще по три машины в голове и хвосте колонны и продолжали свою эффективную работу с похвальным старанием. Перерывы они делали, только чтобы передернуть затвор, выбрасывая осекшийся патрон. Подожженные транспорта лениво горели, подобно сырым стогам сена. В головных, простроченных из огнестрела ополченцев до состояния решета, ничего живого уже не могло быть. В середине сбившиеся в кучу транспорта пытались развернуться и вырваться из ловушки. Часть из них уже стояла, поврежденная меткими выстрелами или покинутая водителями. Из открытых дверей и окон автомобилей выпрыгивали фигурки тех, кто, расшвыряв своих товарищей по несчастью, добился от Фортуны билетика с надписью «Жизнь».