Читать «Тринадцатый Император. Часть 2» онлайн - страница 31

  Мы с Великим Князем обнялись, он был бледен и взволнован.

  - Игнатьев, - на этом имени я немного запнулся, - докладывал мне, что на вас тоже было совершено покушение, но, слава Богу, все обошлось.

  - Мне тоже отрадно видеть тебя, мой дорогой Николай в добром здравии. Я слышал о твоем горе и хочу, чтобы ты знал, - Константин приложил руку к сердцу, - я скорблю об этой утрате вместе с тобой, - он выдержал минутную паузу и взволнованно продолжил. - Но до меня дошли некоторые слухи о твоих намерениях и делах.... Правда ли что ты дал отставку Николаю Павловичу? - отстранившись от меня, спросил Константин Николаевич.

  - Да это так, - не стал отпираться я, усаживаясь в кресло.

  - До меня дошли сведения, что послужило поводом для вашей размолвки, - демонстрирую хорошую информированность, сказал Великий Князь, садясь напротив. - Ты не прав.

  - В чем я не прав? - начал заводиться я. - В том, что участники кружка Блудова - заговорщики и по ним виселица плачет? Или в том, что мой собственный начальник разведки больше заботится о собственных родственниках, чем государственных нуждах?

  - Любой из нас тревожится о своих родственниках, - покачал головой великий князь. - Это естественно. Сейчас многие опасаются твоего гнева, но вот увидишь, через пару недель все будут просить тебя о помиловании для ныне арестованных.

  - Уже, - буркнул я. - Адлерберг ходатайствовал за своего шурина.

  - Вот видишь, - улыбнулся великий князь, - однако не думаю, что Николай Павлович был бы в числе таких просителей.

  - Возможно, - угрюмо согласился я. Игнатьев действительно ни словом не обмолвился о том, что его родич угодил в тенета Блудова. Сведения об этом я получил из уст придворных сплетников и, в свете последних событий, они скорее походили на навет. Более того, судя по бумагам, которые я просмотрел уже после нашего разговора, зять графа, Зуров, посещал собрания клуба лишь пару раз, и то в качестве гостя таких персон, отказаться от приглашения которых было просто невозможно.

  - Касаясь же вопроса о заговорщиках... Николай, ты сам мне говорил, что российские императоры лишь называются самодержцами, а на деле есть многое, что им не подвластно, - тем временем издалека начал дядя. - Пределы нашей власти часто вынуждают нас искать компромисс даже в таких, весьма очевидных вещах. Вспомни 1825 год. Тогда мой отец, твой дед, попал в схожую ситуацию. Почему же он, по-твоему, поступил с декабристами, вина которых была куда более очевидна, чем у твоих блудовцев, так мягко? Казнил единиц, остальных сослав в Сибирь? А ведь намеревался казнить всех! Неужели ты думаешь, что у деда не хватило твердости или желания сделать это?

  - Нет, конечно! - сказал я и задумался. Действительно, Николай I ассоциировался у меня как раз с жестким, авторитарным стилем правления. Уж кого-кого, а его я бы заподозрил в мягкотелости в последнюю очередь. Однако с декабристами, которые с оружием в руках выступили против него, он обошелся не слишком сурово: из 54 заговорщиков, приговоренных судом к смертной казни, приговор был приведен к исполнению лишь пятерым, остальные были приговорены к каторжным работам или отправлены в ссылку.