Читать «Лестница из терновника-3. Прогрессоры» онлайн - страница 20

Под эхо этого голоса Кирри погрузился в полудрёму — и сквозь этот полусон смутно ощущал прикосновения демона к ране. Не больно. Чем-то холодным. Чем-то, резко пахнущим. Чем-то, отчего Кирри стало совсем спокойно — и он уплыл в мигающий искорками мрак забытья…

Запись №143-02; Нги-Унг-Лян, Кши-На, приграничный городок Ок-Хи, постоялый двор.

Конечно, тут можно было и не ночевать. Придорожный трактир с крошечным постоялым двором тесноват для такой оравы; по комнатам разместили только женщин и аристократов, волки кое-как устроились во дворе, где под навесом для вкушения «чая» на свежем воздухе им устроили постели из сена, соломы и покрывал. Не королевские палаты… хотя в «зале» для гостей, с оклеенными светлыми циновками стенами, довольно-таки высоком, пропахшем анисом и травными настоями, на удивление уютно. И вафли тут подают вкусные, а к неизбежным в деревенских трактирах «чипсам» из подсушенной и жареной в масле саранчи я уже давно привык.

Хотя, конечно, можно было пересечь границу и устроиться на ночлег в таком же городишке, только с другой стороны. В Шиктарзе или в совсем уж мизерном местечке под названием Ук-Чирак. Всё это мне объяснил Анну и показал на карте. Но — покидать Кши-На, кажется, даже южанам не хочется, поэтому и остановились ночевать основательно засветло. Последний нонешний мирный денёчек…

Зрительная память Анну — выше моего разумения. Он ведь всю свою военную карьеру расшифровывал стратегические карты, не умея читать, да… Фотографическая память: «Проходили здесь и тут. Вот этот кружок — Карагур, вон речка Гочь и деревушки, а дальше начинаются Пески, вот тут проходит их граница», — так и рассказывает про прежние военные действия. Карта для него — схема более или менее знакомой местности; впрочем, я замечаю, что большая часть объектов и не подписана.

По-моему, зверски неудобно. Но с точки зрения лянчинцев всё так очевидно, что диву дашься. Схема — это святое. Схема — это не рисунок и не каракули, это информация. Специфическое у южных вояк мышление, то ли по-детски конкретное, когда за каждым кружком-чёрточкой видится совершенно определённый объект, либо наоборот, математически-абстрактное, когда вот такими кружками-чёрточками элементарно и навсегда замещаются в сознании реалии знакомого мира… Я, чем больше слушаю, тем сильнее склоняюсь к первой версии, впрочем.

Волки Анну сами чертят схемы на раз; видимо, оттого и не испытывают жестокой нужды в подписях, что для них карта — не карта, а своего рода фотопанорама дорог, которые кто-то уже проходил, не только в масштабе, но и в звуках-красках-запахах: «Вот тут ещё такие каменюки, что лошади не пройдут, верблюдов надо…». Читают пометки-символы, не как буквы, а как микрофильмы. Этим методом очень интересуется Ар-Нель, а вот Эткуру так мыслить не умеет — аристократ, пороху не нюхал, его мир в чёрточки-точки не укладывается и память не та. Он некоторое время рассматривает лист бумаги с крестиками-ноликами, потом начинает скучать и уходит слушать, как Ви-Э поёт песни под лютню. Я иду с ним.