Читать «Избранные произведения в двух томах. Том 2 (Повести и рассказы)» онлайн - страница 308

— Посмотри-ка! — сказала мама на десятый или двенадцатый день такого лежания. — Шура тебе голубя принес показать.

Я приподнялся. В дверях нагло расплывалось курносое лицо, и узкие глаза поблескивали. Это был натуральный Шурка Посныш, о котором я и подумать не мог, потому что имел за плечами не один запрет водиться с ним.

Но сейчас мама сама сказала: «Посмотри-ка!», и на ее примере я впервые убедился в спасительной непоследовательности женщин.

— Пойду двор подметать, — прибавила мама.

— Помочь тебе? — на всякий случай спросил я, жалея ее за то, что ей пришлось все же спасовать перед Шуркой.

— Там пыль, не надо.

— Так водой побрызгаем!

— Попозже. У тебя же гости! — ответила она и оставила нас с Шуркой вдвоем.

Руки мои уже протянулись к нему за голубем. Но он тут же спрятал белую птицу за спину. Я подумал, разыгрывает, шутит. Но он сказал беспощадно:

— Нельзя в другие руки. Должен помнить только своего хозяина.

А голубя так и держал за спиной.

— Зачем же ты пришел? — спросил я, чуть не заплакав от обиды.

— Я? — он высокомерно усмехнулся. — Меня твоя мать привела!

Я все ждал — сейчас сжалится, сейчас скажет: «Ну, на!», сейчас произойдет чудо. Но… чуда не произошло. Шурка шмыгнул носом и сказал:

— Тоже пойду.

И тогда я унизительно попросил:

— Покажи еще раз!

Три года назад, когда я впервые отправился в школу, был наряжен и причесан, и расцелован мамой, и вышел за ворота в приподнятом состоянии, меня встретил Шурка. Он второй раз собирался во второй класс и ждал меня в пяти шагах от моего дома. Когда я приблизился, он задрал руку с закорюченными пальцами и проехался ими по всей моей прическе, как железной щеткой. Я и не подозревал, что из меня можно выпустить на свободу столько боли!

А Шурка посмотрел на мои разбросанные волосы, сказал:

— Так получше!

И похлопал меня другой рукой по спине.

Уже в школе мне сказали, что на моей белой рубашке, старательно выглаженной мамой, остались отпечатки Шуркиной ладони, вымазанной дегтем. По нашему переулку по утрам проезжали в город пустые платформы, влекомые крупными лошадьми-ломовиками, каких я с тех пор нигде не видел, даже в армии, и Шурке ничего не стоило пробежать рядом и снять с тележной оси несколько капель дегтя.

— Паразит! — сказала мама про Шурку, а мне влепила тумак. — Нашел приятеля!

Так закончился мой первый школьный день. Прежде чем выйти со двора, я стал выглядывать в щелку, нет ли Шурки поблизости, но однажды мы все же столкнулись на небольшом пространстве, разделявшем наши дворы, и Шурка сразу спросил:

— Хочешь мешалды? — Разжал кулак и показал мне тяжелую зеленоватую медяшку — пять копеек.

— Откуда у тебя?

— Нашел.

— Где?

— У бога в бороде. Айда на базар!

В нашем небольшом городе был огромный базар, за день не обойдешь. Не знаю, прав ли я, но с тех детских пор храню в себе ощущенье, что базар — не просто место, где один что-то продает, а другой что-то покупает, нет, он — выставка земной щедрости. Пришел на базар и видишь, на какой земле ты живешь и кто тебя окружает. И счастье, если земля отзывчива, а люди умеют поухаживать за своими грядками и садами.