Читать «Особый штаб «Россия»» онлайн - страница 9

Однако в этой крайне сложной и трагической ситуации еще оставались надежды, что здоровые русские силы, особенно офицеры, смогут переломить ситуацию. Такой надеждой можно считать выступление генерала Л. Г. Корнилова. «Движение генерала Л. Г. Корнилова было в тот момент единственной в России силой, способной предотвратить катастрофу, — отмечает историк С. В. Волков, — и закономерно вызвало воодушевление и подъем духа в офицерской среде. Временное правительство идет за шайкой германских наймитов, он лишь выражал то, что и так чувствовали и в чем успели убедиться на своей участи офицеры».

Но корниловское выступление оказалось неудачным. Последовали многочисленные перемещения среди командного состава, аресты и бесчисленные расправы над офицерами. Все это еще более отторгло офицерский корпус от Временного правительства.

С победой большевиков только незначительная часть офицеров сразу выступила против советской власти (впоследствии они составили ядро Белого движения). Остальные либо поддержали октябрьский переворот, либо заняли выжидательную позицию. Однако факт остается фактом: офицерство Русской армии своим бездействием в той или иной мере способствовало распространению власти большевиков.

Зимой 1917–1918 гг. армия окончательно развалилась, и в тыл потянулись эшелоны покинувших фронт солдат, сопровождая свое продвижение беспорядками и грабежами. Множество офицеров — и оставшихся на фронтах, и пробиравшихся к своим семьям — были безжалостно убиты в эти месяцы. Сколько тысяч таких офицеров погибло, сегодня подсчитать невозможно.

С течением времени среди офицеров начало расти недовольство большевиками, чья деструктивная деятельность начала однозначно восприниматься как «удар в спину». Все это привело к тому, что значительная часть офицерства со временем выступила против советской власти.

Став свидетелем Февральской революции, Борис Алексеевич Смысловский оставил охваченный беспорядками Петроград и убыл на фронт. Однако долго воевать не пришлось: армия стремительно разлагалась, солдатский террор против офицеров усиливался. Не желая стать его очередной жертвой, поручик Смысловский, как и многие другие офицеры, был вынужден покинуть войска. Смысловскому удалось перебраться в Москву. Здесь, в конце октября — начале ноября 1917 г., он принял участие в восстании юнкеров. В боях на Арбате 1 ноября 1917 г. Борис Алексеевич получил контузию и ранение в ногу. Раненый, он скрывался некоторое время на квартире у своего двоюродного дяди — известного хирурга Григория Евгеньевича Стеблин-Каминского (1876–1959), который прооперировал его в домашних условиях.

Далее в биографии Бориса Алексеевича встречается много неясного. Согласно одной из версий, подлечившись, он покинул Москву, вернулся в Петроград, откуда бежал в Финляндию — в армию Маннергейма, у которого он якобы был офицером связи. По другой версии, озвученной самим Смысловским летом 1945 г. в интервью журналисту Генри Винсенту Новаку, в 1918–1919 годах он успел послужить в рядах Рабоче-крестьянской Красной армии, куда был принят на службу и его знаменитый дядя — Евгений Константинович Смысловский.