Читать «Особый штаб «Россия»» онлайн - страница 47

Соратник Алферчика, Владимир Кашников, который, по словам члена НТС Р. В. Полчанинова, возглавлял группу «квартирьеров», — занимался антикоммунистической агитацией, распространял листовки и плакаты. В 1942 г. Кашников стал сотрудником Зондерштаба «Р». Пользуясь этим, он, находясь осенью 1943 г. в Лепеле, безуспешно пытался вести «союзную пропаганду» в бригаде РОНА Б. В. Каминского. Когда начались аресты членов НТС, Кашников убыл в Минск, а потом в Молодечно. В конце июня 1944 г. он эвакуировался в Варшаву, откуда перебрался в Австрию, где оказался в лагере СС Санкт-Йоганн-ам-Вальде (там занимались подготовкой диверсантов). В марте 1945 г. Кашников вступил во 2-ю дивизию ВС КОНР, и находился в ее рядах до окончания войны.

В 1941 г. также пересекли границу Г. С. Околович и В. В. Бранд. Добравшись до Смоленска, они устроились на службу в городском управлении. Пользуясь служебным положением, Околович принялся за создание союзной группы, добившись того, что к середине 1942 г. она составила 20 человек. Помимо этого, он контролировал процесс создания таких же групп и в других оккупированных городах. В итоге, примерно в первой половине 1942 г., Околович осуществлял руководство над группами НТС в Порхове, Гатчине, Орше, Вязьме, Орле, Гомеле, Могилеве, Полоцке, Борисове, Минске, Барановичах, Слониме, Брянске, Слуцке.

То, что активистам НТСНП удалось оказаться на оккупированной территории и там негласно развить свою деятельность, стало возможным благодаря тесным контактам с немецкими спецслужбами, в том числе с абвером и СД. В противном случае было бы проблематично закрепиться в тыловых районах групп армий, где был серьезный контрольно-пропускной и контрразведывательный режим.

Брунст вспоминал: «Связь с немецкой разведкой, с немецкими военными органами начала устанавливаться почти сразу после переброски кадров НТС в Германию и на оккупированную гитлеровцами территорию Советского Союза. С течением времени эта связь крепла, все увеличивались мероприятия НТС по обслуживанию разных органов разведки. Некоторые из этих мероприятий шли под непосредственным руководством Исполнительного бюро, другие возникали, так сказать, стихийно, на местах. Исполнительное бюро узнавало об этих делах уже задним числом и должно было только санкционировать такую работу».

Контакты с немецкой разведкой, вероятно, не доставляли солидаристам большого удовольствия, но другого пути не было, и поэтому им приходилось вести двойную игру. «Работая с немцами, иногда даже с гестапо, — писал бывший председатель Белградского отдела Е. И. Дивнич, — никто из энтээсовцев, я это утверждаю, не любил их. Мы не прочь были даже позабавиться анекдотцем и похихикать над немцами за их спиной. Многих энтээсовцев не раз арестовывали. Но это была строгость к "своим"».