Читать «Особый штаб «Россия»» онлайн - страница 165

Переход в Лихтенштейн для 1-й РНА завершился в целом удачно, хотя огромные потери среди личного состава, неизвестное будущее продолжали тяготеть над всеми, кому посчастливилось оказаться в этом крохотном европейском государстве. 3 мая 1945 г. Г. Симон-Томин записал в своем дневнике: «Это историческая дата! После небольшого, невероятно трудного ночного марша через горный хребет Альп мы перешли швейцарскую границу и очутились в княжестве Лихтенштейн. Сдача оружия. Расквартированы в школе ближайшего к границе селения [Шелленберг. — Примеч. авт.]. Пока что отношение властей отличное, заботливое…».

На некоторое время напряжение, одолевавшее солдат и офицеров Смысловского, отступило на задний план. 6 мая 1945 г. личный состав праздновал Пасху. «В 3 часа дня приезжал командующий, — отмечал Симон-Томин, — поздравил всех и офицеров угостил водкой. Обнадежил, что все будет благополучно».

10 мая Смысловский отправил князю Францу-Иосифу II послание, и просил его предоставить ему и чинам 1-й РНА политическое убежище. Борис Алексеевич писал: «…апеллирую к Вашему традиционному гуманистическому гостеприимству (appelliere an Ihre traditionelle humanistische Gastfreundlichkeit). Я прошу Вас, Ваше Высочество, чтобы Вы оказывали нам Ваше гостеприимство и дальше, как было до сих пор».

Князь и правительство Лихтенштейна дали свое согласие, однако первые лица государства оставили за собой право действовать так, как подскажет ситуация, поскольку кормить и содержать армию из русских коллаборационистов оказалось очень накладно (правительство ежемесячно выделяло по 30 тыс. швейцарских франков). Хотя для интернированных были созданы более-менее сносные условия (о них заботился Красный Крест княжества, генерала с офицерами разместили в одной из гостиниц Вадуца, а солдат и женщин перевели в лагерь в Руггелле, где первым комендантом был полковник С. Н. Ряснянский) и в целом среди военнослужащих конфликтов не наблюдалось, ощущение безопасности, как отмечает П. М. Полян, было «недостаточно прочным». Поэтому уже в середине мая 1945 г. появились первые желающие покинуть Лихтенштейн.

Местные власти этому вовсе не противились. До конца мая Лихтенштейн покинуло 165 человек, в том числе ближайшие спутники Смысловского — Блюмер, Лебински, Ольбромский и Таллет. Но если швейцарец, британец и два поляка остались в Европе, то остальные просили их возвратить на Родину. Такое поведение не могло не вызывать вопросы. Понятно, среди личного состава 1-й РНА были бывшие военнопленные и остарбайтеры. За годы войны они немало натерпелись и мечтали возвратиться в СССР в надежде найти там родных и близких. Но были среди них и те, кто возвращался в Советский Союз совсем по другим причинам. Это были агенты Бориса Алексеевича, которые направлялись на Родину с разведывательным заданием.