Читать «Особый штаб «Россия»» онлайн - страница 161
Дмитрий Александрович Жуков
Два года над пропастью: интернирование, репатриация, эмиграция
1-я Русская национальная армия перешла границу Рейха и оказалась на территории княжества Лихтенштейн в ночь со 2 на 3 мая 1945 г. Как отмечает Петер Гайгер,
Надо сказать, что Смысловский и его штаб обсуждали два варианта перехода германо-лихтенштейнской границы: первый Фельдкирх — Шаанвальд, второй — Нофельс — Шелленберг. Второй маршрут был выбран Борисом Алексеевичем после переговоров с немецкой пограничной охраной. Для успешного проведения операции на одном из участков границы также пришлось организовать небольшую демонстрацию с целью отвлечь швейцарских пограничников от действительного места перехода.
Охрана границы княжества возлагалась на 11 полицейских и таможенников. Им оказывали помощь 52 человека, спешно мобилизованных во вспомогательную полицию. Командовал этими очень скромными силами начальник корпуса безопасности княжества вахтмайстер Йозеф Брунхарт.
23 апреля для усиления охраны из Швейцарии прибыло дополнительно 100 человек, остававшихся на границе до 10 мая. Такой шаг был своевременным: еще до перехода 1-й РНА в Лихтенштейн хлынул поток беженцев. По данным К. Гримма и X. фон Фогельзанга, картина с беженцами выглядела так. С 25 апреля по 2 мая через пограничный пункт Шаанвальд прошло 7369 человек 29 национальностей. Наиболее напряженными оказались 1 и 2 мая — в эти дни границу пересекло 4088 беженцев, в том числе 1254 русских. Например, 2 мая пограничная охрана зафиксировала переход 2950 человек: 33 швейцарцев, 21 лихтенштейнца, 1667 французов, 279 поляков, 57 голландцев, 114 бельгийцев, 633 русских, 27 греков, 6 хорватов, 32 сербов, 1 румына, 60 итальянцев, 1 чехословака, 2 люксембуржцев, 9 канадцев, одного болгарина и одного черногорца.
Лихтенштейн, чье собственное население составляло более 12 тыс. человек, мгновенно ощутил социально-экономическую напряженность. Еще до того как 1-я РНА вошла на территорию княжества, в стране сложилась очень непростая обстановка. Например, на пограничном пункте Шаанвальд каждый день получало бесплатное питание от 800 до 1000 беженцев. Вскоре это повлекло за собой большие трудности с продовольствием.
Нельзя также сказать, что лихтенштейнцы совершенно не знали о готовящемся переходе армии Смысловского. По словам Петера Гайгера, за несколько дней до «вторжения» «смысловцев» в княжество подполковник пограничного караула доктор Висе имел информацию об ожидаемом переходе русских войск.
Разумеется, пересечение 1-й РНА границы Лихтенштейна добавило немало проблем местным властям, поскольку речь уже шла не просто о беженцах, а о воинском формировании, в отношении которого следовало проводить совсем другие политические меры — интернирование (чего и добивался Смысловский). Уже однажды прошедший через эту процедуру, Борис Алексеевич отчетливо представлял себе, как надо действовать. Не случайно весь личный состав армии тщательно проинструктировали — ни при каких условиях, даже если пограничная охрана будет стрелять, в ответ огня не открывать, так как если оказать сопротивление, в праве на получение убежища будет отказано. Смысловский, утверждал Н. Д. Толстой, хорошо все просчитал. По его расчетам, потери от огня пограничников представлялись небольшими:
