Читать «Я истребитель! Я истребляю!» онлайн - страница 36

  ... А в это время сам Костюченко, пока его боевые товарищи вели бой, не побежал в тыл как они подумали, а засел метрах в двухстах и внимательно наблюдал за боем. Увидев, что орудие накрыло разрывами, он побежал в тыл. И побежал ни куда-нибудь, а в ближайший особый отдел. Где и заявил, что он весь из себя такой герой подбил больше десятка танков, а его командир струсил и сбежал в тыл, дезертировал...

  Тут я уже говорить не мог. Волна возмущения пролетела над ранеными красноармейцами и командирами. В Костюченко полетели костыли, кружки, подушки.

  - А ну тихо!!!- рявкнул Архипов. Через некоторое время он сумел привести моих слушателей к порядку.

  - Это правда?- спросил он у лежавшего Костюченко, подняться тот даже не пытался.

  - Поднимите его!- рявкнул он санитарам. Те подскочили к лежавшему и рывком подняли его. Архипов попытался посмотреть в глаза 'герою', но тот опустив подбородок смотрел в пол. Приподняв его голову ладонью, Архипов сумел поймать его взгляд, похоже этого ему хватило.

  - Тварь!- раздался голос майора, от которого даже я вздрогнул.

  - Я думаю, этого хватит. И так все понятно. Разберемся,- сказал он всем присутствующим, делая знак чтобы санитары увели Костюченко.

  Майор небезосновательно считал, что если я продолжу рассказ, то раненые просто порвут Костюченко, тем более то что я говорил было чистой правдой.

  Через две недели, после того как мы достали корпус ЛаГГа из болота, один из поисковиков, который ездил в город привез пачки газет, вот в одной и была статья про этого Костюченко, вернее журналистское расследование. В ней говорилось, что все что сказал ветеран ложь, этот подвиг он присвоил себе оклеветав настоящего героя. Я тогда очень внимательно прочитал статью, корреспондент был профи и выложил все в мельчайших подробностях, благо старший сержант Серебристый выжил тогда. Два года в колонии, добровольцем на фронт, отвоевал в штрафбате и вернулся домой с орденом Красной Звезды на груди и медалью 'За отвагу'.

  Когда он увидел тот репортаж, то с ним случился сердечный приступ, от которого и умер, врачи спасти не успели. Но у него осталась семья, жена, которая все знала, дети, внуки, вот они и проспонсировали эту статью. Причем, сам Костюченко с ними или с кем другим общаться не захотел категорически. Закончилось это тем, что он пустил себе пулю в висок из наградного пистолета. Может совесть не выдержала уж не знаю, может еще что, но о предсмертной записке не забыл, там все ПОДТВЕРЖДАЛОСЬ! Об этом и была та статья. И теперь этот урод стоял неподалеку от меня, повесив голову на грудь. Он был сломлен. Столько держать в себе этот страх. Дрожать от ужаса, что его разоблачат, что все узнают, как было на самом деле, постоянно подтачивал его. Именно поэтому он пустил себе пулю в висок, именно поэтому он сейчас стоял и смотрел в пол, он понял, что все кончено.

  - Товарищ майор, разрешите узнать, что было дальше?- попросил один из раненых. Остальные его поддержали одобрительным гулом. Похоже, они еще не пришли в себя, иначе бы не отпустили так спокойно Костюченко. Подумав несколько секунд, Архипов обвел взглядом зал, посмотрел на меня продолжавшего потирать руку. Бил я все-таки не так сильно как хотел, силы еще не те. Еще раз оглядевшись, он с легким сомнением произнес: