Читать «Половецкие пляски» онлайн - страница 206

Город обернулся милыми прогулками. Озадачивал. Утомлял. Это оттого, что Никита норовил догнать десяток зайцев и почти бежал, раздирая дыхание. Фасады перед ними раздвигались, образуя переулочек-лазейку, они с радостью юрк в нее, думая сократить путь… Но попадали в сети мирной провинциальной начинки изящного города — в бесконечность дворового быта и вопросиков о времени, о себе, предложений «по полташке?». В сущности, город представлял собой пачку папирос и жетон на метро с вероятностью попасть на пир и выйти в дамки. А также с неменьшей вероятностью замерзнуть и околеть, чтобы твой прах воскурили по ошибке неведомо как попавшие сюда осколки секты дук-дук.

… и если посчитать на пальцах, то прошло восемь лет с тех пор, как Никита задвинул шторы и честно занялся домашним «навсегда». Честно делал с Викулей уроки, решая задачки тремя способами. Честно возносясь в обоих браках на небеса. Он перестарался в честности, резина лопнула, и вино превратилось в уксус…

А по вечерам Никита валялся на узком диванчике в коридоре, и тревожная женщина Димона подносила ему блины со сгущенкой. Никита сие поглощал, обожал свое «никто» и «ничто» и все же был некоей неопознанной субстанцией, ощущавшей только покой и отсутствие… Следующие дни примерно повторили эту канву. Димон забрасывал удочки насчет Белкина, Никита отмахивался: мол, что его трогать, сидит хорьком в норке, прижился уже, квартиру прибирает… Так они и жили и хрумкали благословенную неделю, и когда расплата за нее была уже близка, Никита замешкался, а Димон уснул… Жену встретил невозмутимый Белкин в красном галстуке. Должен же был ее кто-то встретить… хотя бы и в красном галстуке.

Никита мялся у зеркала. Димон подглядывал за ним сонным глазом и смекал, что дружок не хочет снова жить ответственным квартиросъемщиком, папой, папочкой и гадом. И что с того, все равно придется, зевнул Димон.

День настал восьмой; что творилось в прошлую ночь дома, Никита предполагать не хотел. Неповторимое чувство необратимого, словно глобус стал вертеться не с того боку, оттого что жена не звонила сюда, Димону, не шла по верному и легкому пути, очевидно, из уверенности, что верный путь не бывает легким… И Никите панически захотелось обратно, как хочется опоздавшему подкрутить стрелки назад. А впереди, словно недобрый знак, маячил Белкин, выдуманный на беду… И эта гусыня, быть может, сейчас истерически шутит и повторяет: «Ну и слава богу, что нет его… богу слава…»

«В конце концов, это мой дом… — невразумительно твердил сам себе Никита. — Сам его смастерил и не позволю… и ребенок у нее чужой… и сама она чужая…» Поздно, батенька, закомпостировали — вежливо и гадюче возражал голос слева. Никита оборачивался — и только ветер давал ему снежную пощечину… Заранее измеряя в мозгу децибелы предстоящей драмы, Никита расслаблялся, превращая себя в апатичный мешок бесполезных страхов и упреков.

И не зря. Все и впрямь решилось быстро. Жена муторно ходила по авансцене и объясняла, что «все». «Что «все» — понятно, а дальше что?» — вопрошал Никита. А то, что с Белкиным ей приятней, и она… они уже давно… и теперь он будет жить здесь.