Читать «Очерк и публицистика» онлайн - страница 13

Это ложная трактовка. Ни проблема «выхода из трансформационного спада», ни проблема «преодоления бедности» вовсе не решены после 2000 года. Эти проблемы только сейчас и встают в полный рост — когда запасы советских ресурсов подходят к концу. Показатели годового ВВП — мелочь по сравнению с износом основных фондов и культуры, здоровья и квалификации населения и пр. Доклад исходит из ложных понятий, индикаторов и критериев.

Говорится: «В 2000-е годы российская экономика демонстрировала впечатляющие успехи. Динамичный экономический рост 2000-х годов…». Это фундаментальная ошибка или сознательная демагогия. В 2000-е гг. не было никаких «впечатляющих успехов» и «роста экономики». Было лишь оживление омертвленных в 90-е годы производственных мощностей. Авторы доклада путают разные категории: «поток» (например, годовой объем производства или даже годовой ВВП) и «основные фонды» (база экономики, производственные мощности, кадровый потенциал). Экономический рост — это рост базы, а тут пока преобладают процессы деградации.

Рост экономики определяется динамикой инвестиций в основные фонды, а эти инвестиции только в 2007 г. достигли уровня 1975 года, а в 2009 г. опять упали ниже этого уровня. Вряд ли и до 2020 года они выйдут на уровень 1990 года. Чтобы преодолеть «трансформационный спад», надо хотя бы вернуть в народное хозяйство изъятые из воспроизводства основных фондов инвестиции, хотя бы стабилизированные на уровне 1990 года (а это более 3 триллионов долларов).

К тому же авторы не сообщают, что даже «поток» (рост объема производства) в 2000-е гг. был более медленным, нежели в 1980–1990 г. — а ведь тогда реформаторы требовали сломать всю экономическую систему из-за «медленного роста».

Россия в докладе постоянно сравнивается с Китаем, Бразилией и Индией, вместе с которыми она якобы готова к «переходу в постиндустриальное общество», но это — ложное сравнение. Те страны завершают двадцатилетний период индустриализации, а Россия завершает двадцатилетний период деиндустриализации. Оба процесса инерционны, и еще два десятилетия эта инерция будет гнать упомянутые страны по их траектории. Никакого подобия с Китаем нынешняя Россия не имеет, и ее задачи на 10 лет совсем иные.

— «Новая модель роста предполагает ориентацию на постиндустриальную экономику — экономику завтрашнего дня. В ее основе сервисные отрасли, ориентированные на развитие человеческого капитала: образование, медицина, информационные технологии, медиа, дизайн, „экономика впечатлений“ и т. д.».

Это совершенно ложная, демагогическая цель, утверждение просто лишено смысла. Известна формула: «Постиндустриальная экономика — это гипериндустриальная экономика». Структуры постиндустриального производства базируются на мощной промышленной основе, прежде всего, на машиностроении и производстве материалов нового поколения, на технологиях с высокой интенсивностью потоков энергии (в том числе новых видов), а вовсе не на «экономике впечатлений» и фантазиях дизайнера с карандашиком в руке. Прежде чем России переориентировать свое хозяйство на «сервисные отрасли, медиа и дизайн», она должна восстановить свою промышленность, подорванную проведенной в 90-е годы деиндустриализацией. А ведь восстановительная программа еще и не начиналась!