Читать «Юность Карла» онлайн - страница 49

«Черт их принес, — недовольно подумал Ганелон. — Раструбят теперь по всей округе. Правда, я на земле Карломана, и вряд ли кто узнает, что один из ближайших друзей Карла, — здесь Ганелон усмехнулся, — разъезжает зимой в сопровождении лишь одного слуги неизвестно где. Но все-таки это промашка. Надо было сначала послать Сиваста разведать, нет ли посторонних. А впрочем, дьявол с ними. До весны все равно никто никуда не поедет, а к тому времени все забудут о проезжавшем зимой путнике. Да и, судя по их виду, они представляют достойное сообщество головорезов с большой дороги, а таким не резон много болтать».

То, что они могут представлять опасность для него самого, об этом он и не подумал.

Утром, отлично выспавшийся, посвежевший, Ганелон продолжил путь. Отдохнувшие кони несли двух всадников по лесной дороге все дальше и дальше на юго-запад. Впереди дорога делала крутой поворот, огибая поросший кустарником холм. Здесь-то и пропела в воздухе перед его головой стрела, вонзившись в ближайшее дерево. Только счастливая случайность спасла Ганелона, за секунду до этого обернувшегося назад, на звук треснувшей ветки. В воздухе запела вторая стрела, но Ганелон, уже понявший, в чем дело, хлестнул коня с такой силой, что тот, рванув вперед, едва не сподобился птице.

— За мной! — крикнул он своему слуге Сивасту, но в воздухе уже пела третья стрела, и в следующее мгновение Ганелон услышал стон, а еще через секунду — звук падения тела, словно что-то тяжелое уронили в лохань с вязким густым киселем.

Разглядев на холме три фигуры, он понял: путь отступления один — только вперед. Сражаться по колено в снегу сразу с тремя противниками, каким бы опытным меченосцем он ни был, — безумие. Проваливаясь по щетки в снег, лошадь прыжками уходила все дальше и дальше от засады. Одна, потом другая, третья стрелы вонзились в щит, благоразумно переброшенный Ганелоном за спину.

Обогнув холм, Ганелон оглянулся: погони не было.

3

Дня через три, переправившись в окрестностях Тура через Луару, Ганелон взял круче к югу и на исходе четвертых суток, смертельно уставший, замерзший, подъехал к воротам замка барона Ранульфа.

Сооруженное из громадных серых камней на вершине единственного в округе холма жилище барона мрачно возносило свои башни и башенки над окрестностями, словно угрожая и говоря своим угрюмым видом: я здесь! Да и название замка как нельзя лучше соответствовало характеру владельца — Морт.

Ворота, заскрипев, раскрылись. Одинокий всадник въехал во внутренний двор и с видимым облегчением сполз с лошади.

— Приветствую тебя, Ранульф, — только и смог выговорить он стылыми, неслушающимися губами, глядя на стоящего в дверях барона, и, пошатнувшись, был вынужден опереться на подоспевшего конюшенного.

Барон, коренастый, рыжеволосый, с глазами навыкате, напоминающими бычьи, хмыкнул и, глянув из-под нависших бровей на непрошеного гостя, бросил, не ответив на приветствие:

— Не лучшее время ты выбрал для путешествия.

Тем же вечером Ганелон сидел за гигантским дубовым столом напротив хозяина и жадно поглощал выставляемые стольником одно за другим оленину и зайчатину, сыр и хлеб, обмакивая ломти в блюдо с соусом и запивая их темным бордоским. Жарко пылавший камин и настенные факелы ярко освещали большой, увешанный коврами и тканями зал.