Читать «Командировка в мир "Иной"» онлайн - страница 174

— Она навестила нас, поговорила с ньеро и ушла. С тех ее больше никто не видел.

Елки зеленые! Истребленные эльгаши, пропавшая богиня, Пустоши и вторая пропавшая богиня! Это не мир, это Бермудский треугольник какой-то!

— О чем она говорила с вашим… как его… ньеро?

— Об этом знает только она и ньеро, но патрули он стал отправлять к границам Шеговой Пустоши после разговора.

— Понятно. Тогда мы поступим так: я иду наверх, мы заканчиваем то, зачем сюда пришли, потом я по суше отправляюсь к побережью. Там и встретимся. Как я тебя найду?

Юн-Юн подробно описал, куда следует отправиться, кого спросить и что показать. Он снял со своей шеи и вручил мне один из трех кулонов — камешек с дырой по середине на веревке. Я повесила его на себя, попрощалась с лонморком и поплыла к поверхности. Боюсь, Профессор с Аайю успели международный розыск объявить и на берегу меня ждет хорошая порка за то, что заставила их беспокоиться.

Я на руках подкралась к берегу под прикрытием камышей. Прошмыгнула в кусты, сняла, выжала и заново одела нижнее белье и по широкой дуге подобралась к месту купания. Все были в сборе, и, судя по мокрым волосам, оборотни недавно купались. Уж не мое ли хладное тело они в реке искали? Прислушавшись, я поняла из отрывочных фраз, что мое. Искали. Не так давно, а прямо сейчас уже оплакивали. Ой-ой, как-то нет у меня желания о своем воскрешении объявлять. Земо — парни горячие, как кинутся обниматься, так задушат на радостях!

Ладно, Элоиза, не время трусить. Надо поскрести по закромам души, собрать в кулак крохи храбрости и выйти к парням, пока они мне памятник из песка на берегу реки не поставили. Я совершенно не против бюста, но из золота и при жизни, пожалуйста!

Вздохнув, перекрестившись, плюнув три раза через левое плечо, постукав по лбу, дереву и, скрестив на руках пальцы, я направилась к горюющим в кружке у костра земо. Ветер доносил до моих настороженных ушек куски разговора…

— Я не знал ее так хорошо, как знали ее вы, — здесь должен быть вздох облегчения, но Кзекаль не поддался искушению. — Но и у меня есть пара добрых слов о безвременно ушедшей душе, — гвардеец сделал глоток из фляжки и передал ее Кару. — Там ей самое место!

Аайю вскинулся, но его удержал на месте шеф, придавив руками к бревну, на котором сидел оборотень.

— Я буду не столь категоричен, — Кару надолго приложился к фляжке. Глотков десять сделал, не меньше. — Мне искренне жаль Элоизу и вдвойне жаль, что она не успела исполнить все… мечты.

В паузе между словами явно не хватало местоимения "мои", но будучи политиком кешиар вовремя почуял опасность: ему эгоизм в такой момент никто из присутствующих не простит. Он — правитель, не рядовой гвардеец, которому разрешено не очень хорошо отзываться о мирно почивших ввиду недалекого ума, а о том, что мозг Кзекаля по уровню развития беспозвоночным уступает, его поступки говорят. Фляжка перекочевала к Иину. Черноволосый глотнул, развернул голову, вперив взгляд в темные воды реки. Мне показалось или на лице мужчины действительно блеснули слезы?!