Читать «Запоздалая оттепель, Кэрны» онлайн - страница 232

На небольшой заснеженной поляне, со всех сторон окруженной сугробами, сидела волчица. Шерсть ее в свете луны казалась совсем белой, искристой и такой легкой, что в нее хотелось зарыться мордой, забыть сразу все беды и обиды. Белолобому понравилась эта молодая волчица. Ему показалось, что она вовсе не звала, а просто пела. Робость одолела вожака. Он вертелся на одном месте, пока волчица сама не приметила его. Она глянула удивленно, слегка приподнялась. Потом припала на передние лапы, изогнув спину, будто приманивая вожака. Но тот не торопился. Волчица была слишком хороша. Но почему она до сих пор одна? Ведь вон каких старух выбрали себе его собратья по стае! А такую разве можно не заметить! Волчица выжидала, удивленно смотря на белолобого. Вожак вскочил. Шерсть на загривке встала дыбом. Белолобый увидел матерого волка, огибавшего сугроб. Он шел напрямик к волчице, которую белолобый так хотел считать своей. Матерый не глядел на вожака. Слишком торопился. Видно, многих волчиц видывал, а ни с одной не ужился. Прогнала его стая за шелапутство. Вот и остался один. А в тундре одному легко ли? Захотел исправить оплошку! Ну нет! Можно частью добычи поступиться, можно кровное логово оставить, да и то не без борьбы. Но только не волчицу… И белолобый не уступит ее без драки. Хотя соперник много крупнее. Старше и опытней. Видно, немало дней провел в тундре без стаи. Вон какой голодный, даже бока запали. Стайный волк так не отощает! Белолобый в несколько прыжков оказался перед врагом. Тот присел. Втянул запах вожака. В глазах зеленые искры зажглись. Ощерив клыки, с глухим рычанием кинулся на белолобого. Тот поднырнул, успев полоснуть по брюху. Соперник упал, попытался вскочить, но в это время к ним подоспела волчица. Матерый втянул в себя ее запах. Зло зарычав, он стал быстро отползать в сторону, воя на собственную опрометчивость, на то, что сразу не отличил, не распознал голоса полукровки.

Белолобый этого не понял, даже когда глянул на ее уши. Они не стояли на голове двумя скорлупками. Кончики опали, будто обмороженные. От морды, шеи, боков пахло совсем не по-волчьи, а так же, как от самого белолобого. Вожак задрожал от радости. А волчица стояла, не шевелясь. Может, и этот, как уже многие другие, обнюхает ее всю, а потом рыкнет злом в самую пасть и уйдет в снега? Хорошо, если так, а ведь случалось и хуже. Бывало, повалив ее в снег, норовили порвать глотку. Едва удавалось вырваться. Потом подолгу не осмеливалась подать голос в тундре. Но снова ничего не могла с собой поделать. И, едва заживали раны от волчьих зубов, вновь звала… Она давно потеряла всякую надежду. Не понимала, за что ее отвергают и ненавидят волки. Белолобый в это время лизнул ее бок. Волчица вздрогнула и завиляла хвостом. Белолобый даже присел от неожиданности. Всякое видывал. Но почему у этой необычной волчицы вертится хвост? Вожак даже понюхал его для верности, а тот продолжал крутиться, как снег в пургу. Волк ткнул в него носом. Хвост замер. Белолобый успокоился. Обойдя волчицу кругом, обнюхав, он лизнул ее в морду, признав своею подругой, и, подтолкнув в бок, позвал в снега. Они мчались рядом.