Читать «Эй, там, на летающей соске!» онлайн - страница 47
Мария Сергеевна Романушко
* * *
“Некоммерческая литература”. А кто-нибудь пробовал? Она бы в мгновение ока разошлась – моя книга.
Вот я какая самоуверенная!
* * *
Наверное, я смешной, наивный человек. Мне почему-то кажется, что литература должна быть не коммерческой – а духовной.
Наверное, я смешно выгляжу со стороны?
Слава Богу, мои дети надо мной не смеются. Но как я им объясню: почему? почему, почему, то, что я делаю, никому не нужно?
Вернее: почему оно никак не пробьётся к тем – кому нужно?
НОЧНОЕ ЗАСТУЛЬЕ
“
“Это фантомы”, – успокаиваешь меня ты.
“Нет,
* * *
Но – не правду вечности.
(До этого ещё далеко! Целая вечность?…)
* * *
Мне скажут: не самонадеянность ли претендовать на знание этой правды?
Так ведь не я её добывала. Не придумывала. Ведь было же сказано два тысячелетия назад: “Я ЕСМЬ ИСТИНА…”
И – чуть позже – уже другим: “БОГ ЕСТЬ ЛЮБОВЬ”.
* * *
Дольше всего лежат в ящиках, труднее всего пробиваются к читателю самые тихие книги.
* * *
Всех скандалистов уже напечатали. Эмигрантов напечатали.
А нас – тихих – по-прежнему нет.
Значит, мы – то есть, наши книги – представляем собой самую большую опасность для этой системы.
Нас боятся больше, нежели боялись диссидентов.
* * *
Кому я со своими книгами о любви представляю опасность?
Но, наверное, представляю. Если повсюду слышу: “Мы такого не печатаем”.
Это даже как-то возвышает в собственных глазах: то, что я никаким боком не вписываюсь в эту систему. Было бы скорее грустно, если бы я ей “подходила”. Этого ещё не хватало!
* * *
Настоящие вещи – не громкие. Тихие.
Что может быть тише, чем “я тебя люблю”? Но на нём держится мир. Мир настоящий.
“Я тебя люблю!” – и декорации театра абсурда рушатся, рассыпаются прахом…
Театр абсурда не приемлет настоящих слов.
* * *
“Нет, это не государство! Это – сумасшедший дом! Сюр какой-то!”
– восклицаем мы, разворачивая утренние газеты.
– Может, Ксюша поэтому и плачет, что родилась в сумасшедшем доме?
– Может, поэтому и смеётся?…
НОЧНОЕ ЗАСТУЛЬЕ
“Уехать, что ли?…”
* * *
“Уехать, что ли?…”
Какого русского интеллигента не посещала эта мысль?
А за ней следует другая: “А кому мы
ЕСЛИ СОСЧИТАТЬ
– Мамася, если сосчитать, в какие только страны ты не собиралась уехать, получится, наверное, стран двадцать пять. Не меньше! Ты каждый день собираешься куда-нибудь уехать. А не можешь переехать в соседний дом…
Это действительно так. Не могу.
Меня держит наш намоленный дом. Дом, который пятнадцать лет назад освещали четыре прекрасных священника – одновременно! Где крестили моего сына. Где крестили, совсем недавно, мою дочь. Где бывали: отец Александр Мень и отец Димитрий Дудко, и отец Сергий Хохлов, и мой замечательный крёстный – Кирилл Георгиевич Кнорре, и художник Валерий Каптерев здесь бывал, и поэт Людмила Фёдоровна Окназова, наша с Гавром волшебная крёстная. И невероятный Александр Яковлевич Шнеер на своём девяносто девятом году жизни посетил нас, и астрофизик Александр Самуилович Пресман здесь бывал, и зоолог-путешественник Владимир Сергеевич Залетакев… И ещё столько прекрасных и любимых людей осветили собой это небольшое, но такое ёмкое жизненное пространство!
