Читать «Эй, там, на летающей соске!» онлайн - страница 23
Мария Сергеевна Романушко
Ты не оставишь нас?… И твои глазки будут всегда смотреть на нас, и ты всегда будешь озарять нас своими милыми улыбочками?…
Как мучительно наше расставание:
Каково же тебе, моя милая? Мой маленький дельфинчик, вырванный из тёплых волн родного океана… Я ждала этого дня – и то не могу прийти в себя. Ты же – не ждала, не ведала… Каково тебе, моя маленькая пришелица из вечности? Моя сероглазая инопланетянка…
Ты узнала эту мелодию, узнала! Нашу-с-тобой музыку. Музыку той жизни, когда мы с тобой были одно…
Каждый день я ставила на проигрыватель старую любимую пластинку Поля Мориа. Это был условный знак, пароль. Я посылала эту мелодию в глубины твоего космоса, – и ты неизменно отзывалась… Вижу по твоим глазам: ТЫ УЗНАЛА. Вспомнила, узнала.
Тихонько кружусь с тобой по комнате…
Всматриваюсь в твоё лицо… Оно – такое ещё В СЕБЕ (Господи, ведь тебе всего семь дней!) – твоё лицо при первых же звуках НАШЕЙ МУЗЫКИ преобразилось.
Ты одна можешь понять, о чём я грущу…
* * *
Но когда ты приникаешь к моей груди – мы опять ОДНО.
Ни за что не променяю наши кормления – на облегчённые: из бутылочки. Наши долгие, наши космические кормления, по полчаса, по сорок минут, с твоими засыпаниями и просыпаниями, с моим истомлённым зависанием, замиранием над этой звёздной, тихо посапывающей, старательно почмокивающей бездной…
Каждые два часа дом оглашается голодным криком нашей детки. И ночью – тоже. Жизнь превратилась в сплошное кормление.
“Устала, милая?” – “Блаженствую!” – “Но ведь устала же?” – “Конечно, устала. И всё равно блаженствую…”
…Когда-то, в ПЕРВЫЕ ДНИ, были кормления мамины и – кормления папины: из бутылочки. Через раз. Потому что молочка у мамы было – жалкие капли, и оно не успевало приходить. Папа гордился. Папа шалел от счастья, когда крошечная, как куколка бабочки, Ксюша, лежала у него на коленях и сосала из бутылочки.
Но дочка очень быстро уловила разницу между бутылочкой и мамой. И – предпочла маму! Маму, которая плакала от отчаянья, что ей нечем кормить детку. А детка кричала и требовала маму, маму, маму! Восемь раз в сутки – МАМУ!
И – молочко стало приходить на этот требовательный зов из каких-то неведомых глубин…
Кончились папины кормления. К великому папиному огорчению. Но – и к великой папиной гордости. “Ты такая замечательная мама!” – говорит он. “Ты мне это скажешь через год”, – отвечаю я. “Боже мой, неужели ты собираешься кормить ЦЕЛЫЙ ГОД? Ведь всего только десять дней, а ты уже падаешь от усталости. Хотя бы месяц тебе продержаться!” – “Ничего, с Божьей помощью выдержим…”
(Мы и не подозревали, что продержимся не только целую вечность Первого Года, но и ещё два месяца сверх этой вечности!)
Три часа декабрьской ночи. “Уа-уа!…” Ты кладёшь рядом со мной на подушку разгорячённого сном, нетерпеливо ищущего маму Иксика – и… Стыковка в космосе произведена успешно.
“Ну, как, причмокнулась?” – “Причмокнулась…”
НЕ ЗАБЫТЬ:
Иксик в руках у папы. Иксик, дрыгающий голыми ножками, – в папиных ладонях. Весь (со всем своим дрыганьем!) уместившийся в двух папиных ладонях, как в тёплой раковине…
