Читать «Шестиклассники» онлайн - страница 141

— Интересно.

— А Елена Максимовна как? — продолжала Таисия Николаевна. — Познакомились они с Аниным дедушкой?

— Ещё как! — оживился Лёня. — Всё время восемнадцатый год вспоминали. И вместе в Опер­ный на торжественное пошли.

— Хороший Елена Максимовна человек, — за­метила мать. — Как соседка очень порядочная.

— Это много значит, какие соседи, — согласи­лась учительница. — Вот у нас за стенкой непости­жимые эгоисты. По ночам радиоприемник на пол­ную мощность включают. Заснуть невозможно, а им не скажи!

— Понятия у людей нету, — вздохнула мать. Это хуже всего, когда понятия у человека нет. Об­разованные, поди?

— Инженер сам-то.

— Ну вот, — кивнула мать. — Образованные стали, а культурности не прибавилось. Грамота твер­да, да язык шепеляв.

— Как? Как вы сказали? — засмеялась Таисия Николаевна.

— А что? — смутилась мать. — Конечно…

— Да хорошо! Очень хорошо, Лидия Тарасов­на! Главное — правильно, есть везде у нас такие — снаружи культурные!

Молча отхлёбывая чай, Лёня прислушивался к разговору.

Он подумал вначале, что учительница пришла жаловаться на него. Но, приглядевшись к матери, не уловил в ней ни малейшего раздражения: она, видимо, была очень довольна тем, как провела се­годняшний вечер, — не одна-одинёшенька, а в задушевной беседе с умным человеком… Удивительно лишь то, что Таисия Николаевна говорила не о школьных делах, не о Лёнином поведении и от­метках, а о чём-то совсем постороннем, простом и житейском, как будто и вправду пришла только в гости.

— Ну, мне пора, — сказала она, поднимаясь и бросая взгляд на часы. — Спасибо, как говорится, за хлеб, за соль.

— Это вам спасибо, — ответила мать, тоже вставая. — Зашли, посидели, объяснили… В курс дел ввели, теперь уж я знаю, что да к чему…

Лёня насторожился.

— Вот и хорошо, — улыбнулась Таисия Нико­лаевна. — Надеюсь, всё исправится.

— Да я всегда ему так говорю по-хорошему: выправляйся, сынок. А ежели допустила какую ошибку, так тоже не малое он дитя — должен по­нять, терпения иногда не хватает!

— Поймёт он, поймёт, — опять улыбнулась Таи­сия Николаевна и спросила у Лёни: — Проводишь меня?

И вот они вместе вышли на залитую огнями ули­цу. Некоторое время двигались молча, потом учи­тельница заговорила:

— Гроховский и Аня Смирнова рассказали мне про Димину фотографию. Они её вчера снова при­клеили к газете… О тебе позаботились, чтоб не было много шуму. И я согласилась с ними, что, пожалуй, не стоит из-за глупой выходки Галкина портить всем хорошее праздничное настроение. Решила с тобой просто побеседовать. Ты как сам-то счи­таешь: правильно вчера поступил?

— А что он! — воскликнул Лёня. — Только вредит… Вы же не знаете, он и в прошлом году как с Птицыным обошёлся!

— Я про него всё знаю. И о Птицыне. И о мно­гом другом. Но согласись, Лёня, это не метод — так устранять недостатки у своего товарища.

— А он мне вовсе и не товарищ!

— А кто же? — Таисия Николаевна посмотрела строго. — Ты, кажется, забыл, что в начале года так же сказал о тебе Гроховский. Мы тогда осудили его. И не вычеркнули тебя из списков своих товарищей, как он предлагал, а приложили много труда, чтобы ты исправился. И хотя ты кончил чет­верть ещё неважно, я вижу, наши усилия не про­пали даром. Почему же теперь ты не хочешь помочь нам исправить Шереметьева? Да и не только его! Многим нужна крепкая, коллективная помощь.