Читать «СМЕРШ «попаданцев». «Зачистка» истории» онлайн - страница 44

Как об стенку горох. И только потом я сообразил (тоже, блин, попаданец — носитель великого послезнания! — мог бы и сразу дотумкать), что каждую из сторон волновало в первую голову не положение с продовольствием. А желание свернуть шею противной группировке. Термидорианский Конвент жаждал загнать обнаглевшее быдло на его истинное место — в стойло. И ради этого не постеснялся бы пустить санкюлотам кровь в любых требуемых количествах. А санкюлоты предместий спали и видели вонзить нож в глотку сытым буржуям — и с этой целью готовы были кинуться на богатые секции вообще с голыми руками…

И останавливало их до сей поры только то, что революцию ж вместе делали!.. Бастилию брали, на Версаль ходили, Тюильри штурмовали, королю голову отрубили, кровавого Робеспьера скинули — и вдруг своих же резать?

Но разделение по классовому признаку уже произошло. Стоящие у власти становились все богаче. И им просто не было дела до какой-то мелкой заботы о куске хлеба — хватало иных забот: настоящих, государственных. После которых не обедать захочется, а напиться вдрызг — для расслабления. И с бабами побарахтаться — тоже знатное средство. Веками аристократией проверенное!.. А рядовые революционные массы… Когда у тебя все время жратву из-под носа утаскивают — не до христианского милосердия. Человек отчего-то так устроен, что страшно не любит, когда его ущемляют…

И пока «верхи» хоть как-то демонстрировали пусть не заботу о низах, а хотя бы солидарность: «Революционное отечество в опасности!» «Все на защиту Франции!» — единство в рядах сохранялось. Но с победой Термидора и казнью Робеспьера стремление к всеобщей справедливости «прекратило течение свое». А после отмены максимума, расцвета спекуляции, роста цен и убийственной зимы — голодная, пахнущая смертью весна провела окончательный разрез на теле парижского общества. На богатых и нищих. На правящих и бесправных. На сытых и голодных. На своих и чужих…

Когда я это понял — где-то в середине флореаля, — мне оставалось только плюнуть. И сосредоточиться целиком на проблемах Шале-Медона. Я еще в тот момент не попал под волну общего психоза. Хотя обстановка уже накалилась до последнего градуса…

— …Так. Отлично, Флеро. Продолжайте и дальше в том же духе! Военное положение остается в силе. Патрулирование не прекращать. Любые эксцессы — стрелять на месте невзирая на сословную принадлежность. Дальнейшее снабжение войск согласуете с генералом Беррюйе со складов военных лагерей — запасы гарнизона мы конфискуем на нужды города. С Беррюйе я говорил… Леон! Почему я не вижу обновления наглядной агитации на улицах? Деньги вам выделены и отговорки меня не интересуют! Мне надо, чтоб на каждом углу висел плакат «Война с голодом!». И не только в богатых секциях — но и в предместьях тоже! Чтобы и до них дошло, что не только им все по жизни должны, но и от них кое-какие усилия требуются!.. Кто у нас следующий? Уполномоченный по продовольствию? Более чем кстати! Слушаем вас, гражданин Бабеф!..