Читать «Берендеев лес» онлайн - страница 6
Игорь Срибный
Смекнул Степан, что беда приключилася в скиту, стремглав сквозь бурелом кинулся. Упыхавшись, на поляну выбежал, топор крепко в руке сжимая…
Под навесом сидели и стояли человек пятнадцать татар в воинском убранстве…
Взглядом выхватив седоусого степняка, Степан поклонился ему, но тот кивнул на молодого воина в кожаном панцире:
- Десятник.
- Кто ты? – спросил тот по-русски.
- Степан, - ответил лесовик. – Живу здеся с отшельником Мефодием и с отроком Никитою.
- Гляди, Степан, - сказал десятник, - в округе берендеи появились. В кочевье нашем, верстах в десяти отсюда уже трое детей пропало и девушка. Мы их ищем. По следу плосколицых до лесу шли, а тут следы их потерялися. Да! Одного мальчика мы в ручье нашли на опушке. Чтобы, значит, полакомиться ввечеру приготовили… Потому знай, Степан, где-то рядом они…
Десятник поднялся с чурбака и кивнул своим наянам.
- Оружие-то есть у тебя? – спросил он, обернувшись.
- Топор вот только, - ответил Степан. – Да вилы трезубые…
Десятник кивнул седоусому. Тот безмолвно отцепил от пояса свою кривую саблю и нож, в кожей обтянутых ножнах, и бросил оружие к ногам Степана…
Наяны безмолвно растворились в чаще, оставив после себя запах конского пота и шкур бараньих.
Степан смахнул пот со лба и шагнул в скит…
Никита, прижухнув словно мышонок, сидел, забившись в угол у двери.
- Испужался, Никитушко? – ласково спросил Степан.
Никита испуганно закивал головою. Из глаз его брызнули слезы. Вскочив на ноги, отрок кинулся на шею Степану…
- Не бросай меня боле одного, дядя Степан! – вдруг залопотал он, захлебываясь слезами. – Уж так боязно мне стало, как татары пришли, так боязно…
- Э-э, да ты заговорил, братец! – опешил Степан, памятуя, что лишь сегодня поутру, Никита едва мог три-четыре слова вымолвить. – Вот радости-то Мефодию будет! Что ж, Никитушко, утирай слезы и айда городить загон для козлятушек!
До темна они провозились у скита, пристраивая к с боковине закут для живности. И лишь когда солнце свалилось за край леса, до пояса вымылись ключевою водой и отправились в скит.
Помолившись, лесовики потрапезничали ягодами с медом, и устало завалились на полати.
Вдруг Степан встрепенулся, что-то вспомнив, вскочил на ноги и вышел на двор. Воротившись, он положил у изголовья нож, а у двери поставил саблю, выдернув ее из ножен. Только после этого, успокоенный, улегся на бок, накрывшись с головою холстиной…
Глава 3
Засыпая, Степан услышал, как скрипнули кожей петли двери, дохнуло холодком. На поляне вдруг сдавленно тявкнул волк… «Неужто Мефодий так скоро обернулся?» Еще была эта мысль в голове, когда кто-то чернее тьмы, телом немытым смердящий, скользнул к нему, навалился тяжелым телом, хватая за руки. Ошеломленный, он позволил схватить их, но вскрикнул Никита, и тогда разом пробудилася в его теле хватка воинска, подзабытая, ужо было, в тихой размеренной жизни в скиту… Ударом колена он отбросил нападавшего, схватив нож, мгновенно откатился с ложа и услышал, как рядом ударил в полати кинжал. Угадав врага по звуку, он ухватил его за руку, рывком вывернул ее и услышал, как рука хрустнула в суставе. Раздался пронзительный вопль. Степан ударил ножом, словно перерезав страшный крик. Рванулся в угол, где продолжал кричать Никита. Выброшенной пред собою рукой натолкнулся на чужого, ощутив сильное тело и тот же резкий, задушный запах. Тут же, без замаха ткнул в бок скользким от крови кинжалом, вызвав короткий смертный стон, круто оборотился, прижался спиной к стене, выставил вперед нож.
