Читать «Вочий вой» онлайн - страница 30

        - Зато я умею скакать сутками, не сходя с коня, и рубаюсь лихо. Но твоя наука тоже должна быть преподана казакам. Вот я, насколько, казалось мне, опытный вояка, а то, что ты сказал – для меня тоже в новину. Не задумывался я над такими тонкостями. А те, кто уходит в степь в пикеты, обязательно должны знать то, что ты знаешь.

        - Даст Бог, выживем в эту ночь, скажешь Зарубе, чтоб заставил казаков от каждого куреня учиться. Я много чего могу рассказать о степи и ее обитателях – враждебных нам и дружественных. Многое знаю о стрельбе и о том, как врага выслеживать, да и еще много чего казаку полезного в ратном деле.

        - А чего Зарубе-то? Заруба не атаман, простой казак, как и мы с тобой,- Лукьян пошевелился, удобнее укладываясь в своем природном  окопе.

        - Не шевелись! – зашипел на него Фрол. – Ночью звук на полверсты улетает, а ты кинжалами своими тарахтишь. А Заруба будет атаманом, потому что разумеет военное дело, как никто другой. И хлопцы его уважают. А теперь тихо!

        Фрол осторожно и медленно высунул ствол пищали за бруствер и стал пристально всматриваться в темень оврага. Лукьян опять заерзал на своем месте, и Лысогорко резко придавил его рукой к земле. Лукьян хотел, было вырваться, но до слуха его долетел издалека скрип снега под множеством ног, и легкое металлическое позвякивание. Он сразу встрепенулся и так же, как только что Фрол, стал осторожно просовывать ствол своей рушницы в приготовленную для стрельбы выемку.

         Первое, что увидели казаки – был пар, вырывающийся разом из нескольких десятков глоток, задыхающихся от тяжелой ходьбы по снежной целине, перепутанной к тому же сотнями корневых отростков, стелившихся под снегом по дну оврага. Сами же ногайцы, упакованные, как и казаки, в белые одежды оставались на таком расстоянии невидимыми.

         Казаки тихонько потянули назад замки своих пищалей, взводя курки, и приготовились к стрельбе.

         Через несколько минут появились в поле зрения первые фигуры, из-за одеяний своих больше похожие на привидения, чем на живых людей. И только тяжелое дыхание и легкое позвякивание оружия свидетельствовали о том, что к засадной линии приближаются все-таки люди, а не существа из бабушкиных сказок о нечистой силе.

         Передовой дозор был уже в десятке шагов от окопа Синицы и Лысогорко, когда тишину зимней ночи разорвал первый выстрел, сделанный Антипом Синицей по ногайскому воину, шедшему в караване последним.

         Спустя мгновение вся засадная линия полыхнула вспышками выстрелов, и ногайцы стали валиться в глубокий снег, так и не успев понять, что за злая сила отнимает их жизни. Те, кто выжил после первого залпа, бросились к выходу из оврага, ища спасения, но готовые к стрельбе рушницы казаков лишили их этой возможности. Лишь несколько наиболее быстрых и удачливых воинов, ныряя под невысокие ветки и постоянно меняя направление движения, смогли уйти с линии огня. Уже через полторы – две сотни аршин они натолкнулись на отряд Кумчака, воины которого присели под укрытие густых колючих веток боярышника, не зная, что предпринять в сложившейся ситуации, бросив в глубокий снег ненужные теперь мостки.