Читать «ПЛАСТУНЫ» онлайн - страница 29

15. КАРАТАШ

            Караташ и его хиджреты, которых после взрыва завала в живых осталось шестнадцать человек, пошли на стан урусов, едва перевалило за полночь. Путь им предстоял неблизкий и опасный, но Караташ рассчитывал, что обремененные раненными и успокоенные одержанной победой казаки, не выставят дальних дозоров, и хиджреты проникнут в стан не замеченными.

            Перед уходом отряда шамхала Караташ договорился с его оружейником - ногайцем Муслимом и выменял у него десять мешков пороха военного ведомства, по полпуда в каждом. За порох амир хиджретов отдал жадному оружейнику арабскую шашку, клинок которой был полностью покрыт золотой насечкой, выполненной арабской вязью, а ножны обложены сафьяном темно-зеленого цвета и богато украшены золотом и каменьями и стоившую, как минимум, табуна лошадей. Но чтобы покарать кафиров, Караташ не пожалел драгоценной шашки, и добыл порох.

            Как и ожидал Караташ, до прохода, где произошел взрыв, хиджреты добрались без приключений. Да и ночь была разбойничья: все небо было затянуто темными грозовыми тучами, дул порывистый, холодный в горах ветер.

            Здесь они разделились на три группы. Одна – самая многочисленная, которую вел сам амир, должна была отыскать скважину с земляным маслом, отвести от нее канаву к саклям с раненными, и заложить порох для взрыва скважины. Но до этого две других группы должны зайти с двух сторон в селение, обнаружить и вырезать все казачьи пикеты, чтобы обеспечить безопасность группы амира. И далее прикрывать людей группы, пока они не закончат работу со скважиной.

            Когда хиджреты исчезли в ночи, Караташ поднялся вверх по склону саженей на сто и обратился в слух, потому что увидеть что-то в кромешной тьме предгрозовой ночи было невозможно.

            Из лагеря урусов доносились только обычные звуки походного военного стана -  похрапывание коней, слабые стоны раненных, приглушенные расстоянием, изредка доносилась перекличка дозорных: протяжное и тоскливое «слу–у–ша-а-й!» В саклях ни одно окошко не светилось, видимо узкие бойницы окон, казаки завесили чем-то плотным, чтоб не видно было огоньков свечей.

            Караташ поднялся на склон, потому что ожидал условного  знака хиджретов, которые, после того, как уничтожат дозорных урусов, должны будут послать в небо стрелу, обернутую промасленной и подожженной холстиной.

            Ждать пришлось долго, но вот, наконец, горящая точка взмыла в небо, разбрызгивая вокруг себя искры, и Караташ,  на пятках скатившись с пригорка, повел в русский стан свою группу. Хиджреты шли быстро, свободно ориентируясь  в полной темноте, хотя и тащили на себе, помимо основного оружия, мешки с порохом и мотки огнепроводного шнура.

16. ВОЗВРАЩЕНИЕ ПЛАСТУНОВ

               Как и предупреждал Уляб, дорога оказалась невероятно тяжелой. В некоторых местах тропа сужалась настолько, что приходилось сходить с коней и передвигаться боком, буквально прилипая к скале и цепляясь за малейший уступ. Но как ни тяжел был подъем, спуск оказался еще сложнее. Предательски выглядевшая надежной земля, промоченная дождями, и на вид сухая лишь сверху, вдруг начинала ползти под ногами коней целыми пластами, обнажая каменное ложе – влажное и скользкое. Но привычные к подобным переходам кони, не шарахались и, не выказывая страха, вдруг становились поперек сползающего пласта и начинали передвигаться змейкой, выбирая почему то места, поросшие мелкой травой. Прошло немало  времени в пути, пока Заруба понял хитрость  горских  коней – там, где трава мелкая, невысокая, там, значит, и грунта мало и корням некуда развиваться. Потому кони и выбирали такие места, не опасаясь оползня, что земли там мало и просыхает она быстро.