Читать «Иди полным ветром» онлайн - страница 6

Мы пробыли в Иркутске месяц. Я, как умею и сколь знаю, расскажу вам, любезные друзья, о здешних делах. Сперанский тщится облегчить участь сибирского народа, отрешает старых чиновников, назначает новых, а все остается по-прежнему. Уездные исправники – настоящие тираны. Особливо отличился один из них, нижнеудинский исправник Лоскутов. Он назначал повинности, от сохи гонял мужиков куда и когда хотел. Несмотря, однако, что Лоскутов имел такую власть и силу, он не осмеливался так, как у нас в Царскосельском уезде, подле государя, драть с крестьян взятки. Для сего он выдумал «честной» способ грабить людей – монополию на продажу рогатого скота. Что же погубило этого тирана? Он высек одного протопопа (тот для церкви собирал соболей), на лбу у него написал углем «вор» и нарисовал на носу надрезы, как бы у каторжника. Поп пожаловался, и тут уж делать было нечего: Лоскутова прогнали. Ну хорошо, говорю я, а иной, пришедший на его «трон», будет лучше?..

Из Иркутска мы выехали 25 июня 1820 года. До Верхоленского острога, то есть 280 верст, есть еще тележная дорога, и такая прекрасная как по ровности своей, так и по живописному положению, какой вы не найдете ни в Англии, ни во Франции.

В те же сутки мы приехали на Качужскую пристань (250 верст от Иркутска), где стоял павозок, то есть речное мелкосидящее суденышко. Тотчас перебрались на него со всей кладью и на другой день, перекрестившись, пустились вниз по Лене.

Разнообразна и величественна дикость ленских берегов! Здесь нависла скала, седые волны омывают ее подножие, и она, кажется, грозит ежеминутно падением своим; там багровое зарево горящего лесу, медведи и олени ищут спасения, бросаются в реку и достигают другого берега… А там видны селения, разоренные весенним наводнением…

Плавание по Лене покойно и довольно поспешно, особливо весною, но мы делали в сутки не более 150 верст. Здесь большей частью бывает летом маловетрие, чаще других дует нордовый ветер. Имели мы и штормы, которые не только совершенно останавливали, но еще и несли вверх по течению наш павозок.

Наконец ночью 17 июля прибыли мы в Якутск.

Михаил Иванович Миницкий (бывший флотский), областной начальник, принял нас как своих. Его дом сделался нам как дом ближайшего родственника. Он старается о нашем снабжении, как будто бы ему самому надобно путешествовать с нами. Он редкий человек.

По совету Миницкого одному из нас следует ехать вперед в Нижне-Колымск, несмотря на чрезвычайно худую и трудную дорогу, чтобы там закупить заранее рыбу, нарты с собаками и сделать все возможные распоряжения для удобнейшей зимовки и скорейшего отправления на будущую весну. На меня пал выбор. Я уже почти готов в путь. Барон Врангель, штурман и оба матроса поедут месяца через два, когда установится свободный проезд.

Прощайте, любезные друзья, не забывайте вашего Матюшкина, извините ему, что он сделался очень болтлив, и хотя почти уверен, что это не доставит вам большого удовольствия, но ему весело писать, он и не требует, чтобы вы прочли всю его тетрадь».