Читать «Доктор Елисеев» онлайн - страница 5

Юрий Владимирович Давыдов

Елисеев вздохнул и натянул на себя простыню. Нда-с, а ты, дружок, строчишь журнальные статьи и бегаешь по редакциям. Гонорар же, известно, что свидание с любимой: ждешь долго, проходит незаметно… Разумеется, врачей в империи меньше, чем исправников или, скажем, попов. Можно бы осесть в любом уездном городишке с заплесневелыми прудами и бесконечными заборами, а то и в губернском, где каменные лабазы и колоннада дворянского собрания. И была бы у тебя, доктор Елисеев, практика. И навещал бы тебя плешивый провизор, заучивший дюжину латинских изречений, а по воскресеньям апоплексический почтмейстер потчевал бы кулебякой и вкуснейшей водкой, настоянной на почках смородины. Нда-с… И барыни, жалуясь на мигрень, заводили бы с тобой речь, шитую белыми нитками, о неудобстве холостого житья, о негодницах кухарках, которые завсегда обсчитывают холостых господ, и еще о том, что Катенька или Оленька покорнейше просят Александра Васильевича принять участие в любительском спектакле «Проказница Жанна». И не посмел бы ты даже сообразить, что к чему, как сия «проказница» замкнула б твою жизнь в кольцо семейных хлопот и забот…

2

Немало лет таскалась «Принцесса Фатима» по Красному морю, узкому, как веретено. Она плавала к Аравийскому полуострову, похожему, если присмотреться к карте, на разношенный валенок, она плавала вдоль Африки, напоминающей грубо отесанный топор каменного века, плавала туда и обратно и сызнова, опять и опять.

Море изобиловало рыбой, черными кораллами, матовым жемчугом. Море издревле знавало искусных кормчих. Теперь, после открытия в 1869 году Суэцкого канала, оно по праву звалось большим морским проспектом. И все же это море было обездоленным. Ни одна река – ни одна! – не впадала в Красное море. Ни капли пресной влаги. Жадность безводной Аравии еще можно понять. Но Африка? Африка с ее огромными реками? А Красному морю, наверное, очень хотелось пить, очень хотелось коснуться своей соленой губою какого-нибудь пресноводного устья, веселого и легкого. И ветры не облегчали участи Красного моря. Северо-северо-западные дули с мая по сентябрь; юго-юго-восточные дули с октября по апрель; но и те и другие не приносили ничего, кроме колючего злого песка и дыхания пустынь. Клубы песчаной пыли, смешиваясь с тяжелыми солеными испарениями, заволакивали горизонт, задергивали, как пологом, солнце, все багровело, и Красное море было поистине красным…

Пароход вползал на плотные островерхие волны, сваливался с волн и опять вползал. Казалось, время кружит вместе с морем и небом, а стрелки часов движутся сами по себе, без всякой связи со временем.

После ночного разговора капитан Марчеллини стал молчалив, как финн-дровосек. Капитан редко сходил с мостика и почти не отрывался от ветхих навигационных карт. «Принцесса Фатима» и Марчеллини давно плавали по Красному морю. И они знали, что погибнуть здесь легче, чем почесать затылок: море было набито рифами, как пасть акулы зубами.

Капитан был озабочен безопасностью плавания. Доктору Елисееву пришлось заботиться о пассажирах.