Читать «Записки партизана» онлайн - страница 179
Петр Карпович Игнатов
Группа вышла после обеда.
* * *
Ельников сообщил: к реке, выше того места, где спрятаны понтоны шестнадцати немецких мостов, с превеликой осторожностью свозятся толстые бревна. Наши сбивают из них плоты и готовят гнезда для взрывчатки.
План Ельникова прост: когда мосты будут наведены, он пустит вниз по реке свои плоты со взрывчаткой, они ударятся о мосты и взорвут их.
План неплохой. Но надо иметь про запас еще хотя бы одну возможность взрыва на случай провала. Но что? Ума не приложу.
Но скоро нам стало известно, что подпольщики в Краснодаре придумали остроумный дубляж к плотам Ельникова: в нужный момент будет сорван с причала дебаркадер или тяжелая баржа с заложенной взрывчаткой и спущена вниз по течению.
* * *
Наша минная школа на Планческой выпустила шестидесятого воспитанника.
Слащев отметил этот своеобразный юбилей тем, что закатил пир.
Тридцать первого декабря, в последний день старого года, Причина принес, наконец, весть, которую мы давно ждали: Северо-Кавказская армия перешла в наступление — взят Моздок!
Наступает новый, 1943 год. Что принесет он нам с собою?
Новые испытания? Победу?.. До победы еще далеко, а испытаний мы не боимся. Никакие испытания не сломят нас в нашей борьбе, в нашем стремлении приблизить день победы!..
* * *
В первый же день нового года я рассказал Николаю Ефимовичу Кириченко о немцах, пробравшихся через заминированную тропу. Он вначале очень расстроился, а потом неожиданно рассмеялся:
— Нет, Батя, это хорошо! Это просто замечательно! Я им такую мышеловку устрою, что не только немец, а и полевая мышь из нее живой не выйдет!..
Кириченко ушел из лагеря. На всякий случай я послал с ним группу прикрытия.
На рассвете он вернулся. Он шел впереди всех, держа на перевязи окровавленную левую руку.
Волнуясь, доложил, что при установке последней мины взорвался новый взрыватель и оторвал три пальца на левой руке.
Немедленно на линейке я отправил его к Елене Ивановне на медпункт.
Через час решил выехать туда сам.
Пришло известие, что немцы все-таки прорвались на Мианцеровские хутора. Они застали пустые хаты: все, кто мог двигаться, ушли в камыши.
Фашисты подожгли крайние дома и бросили в огонь двух дряхлых стариков.
Карпов поклялся отомстить.
Вернулись разведчики с Плавстроевской перемычки, которую рвал Мельников. Мост был искорежен на совесть. Вместе с мостом взорвался танк. С него немцы сняли броневые листы: очевидно, себе на дзоты. Движение на Новороссийск в этом месте было прервано…
Так начался новый год: борьба продолжается!..
Я приехал на медпункт, когда Елена Ивановна только что закончила операцию.
Николай Ефимович сидел, курил папиросу, нервно затягивался и виновато улыбался: бедняга искренне считал, что виноват в том, что вышел из строя.
Его положили в соседней комнате.
Елена Ивановна чуть не плакала.
— Я очень боюсь, что ему придется ампутировать руку. Но я сама свезу его в тыловой госпиталь, сама буду говорить с главным хирургом и сделаю все, чтобы спасти руку.
Кириченко был прав: ни один немец не ушел живым из его мышеловки. Все взорвались на минах. Только троих пришлось добить из винтовки.