Читать «Дети нашей улицы» онлайн - страница 45

Значит, не получилось сохранить это в тайне! Как же он узнал? Сердце Умаймы испугалось за Кадри.

— Я не собираюсь ругаться с тобой. Кто испытал такое горе, как мое, того твои слова не тронут, — ответил Адхам.

— Ругаться?! — удивился Идрис. — Ты не знаешь, как я рыдал, глядя, как ты вытаскиваешь тело сына из ямы, где его закопал Кадри!

— Подлый шпион! — разозлился Адхам.

— Я плакал не только над убитым, но и над его убийцей! Я сказал себе: «Бедный Адхам! Он потерял обоих разом».

Умайма заголосила, забыв обо всех. В этот момент Кадри выбежал вон. Адхам бросился за ним.

— Я не хочу потерять обоих! — кричала Умайма.

Кадри хотел наброситься на Идриса, но Адхам оттолкнул его. Он встал перед Идрисом и с вызовом процедил:

— Предупреждаю! Не переходи нам дорогу!

Идрис спокойно ответил:

— Ты дурак, Адхам! Не видишь, где друг, где враг. Ты хочешь драться с братом, защищая убийцу сына?

— Прочь!

— Как пожелаешь! — усмехнулся Идрис. — Прими мои соболезнования, и до свидания.

Идрис исчез в темноте. Адхам обернулся, но увидел только Умайму, которая спрашивала, куда делся сын. Встревожившись, он вгляделся в темноту и громко позвал:

— Кадри! Кадри! Где ты?

До них донесся громкий крик Идриса:

— Кадри! Кадри! Где ты?

23

Хумама хоронили на кладбище Баб-аль-Наср. На погребение пришло много знакомых Адхама, по большей части такие же торговцы, и покупатели, знающие его честность и доброту. Идрис также явился на похороны, участвовал в процессии и даже принимал соболезнования в качестве дяди покойного. Адхам сносил это молча. Было много и сомнительных личностей: сюда стянулись хулиганы, воры и бандиты. Когда тело закапывали, Идрис стоял на краю могилы, поддерживая брата словами утешения. Адхам крепился изо всех сил, не отвечая, только слезы бежали по его щекам. Умайма от горя хлестала себя по лицу, причитала и каталась по земле. Когда соболезнующие разошлись, Адхам подошел к Идрису и с ненавистью сказал:

— Где предел твоей жестокости?

Идрис изобразил удивление:

— О чем ты говоришь, мой несчастный брат?

— Как бы плохо я о тебе ни думал, не представлял, что ты настолько жесток. Смерть — единственный конец всему живому. Как можно над этим злорадствовать?

Ударив рука об руку, Идрис ответил:

— Горе сделало тебя грубым. Но я прощаю тебя!

— Когда ты наконец поймешь, что нас больше ничего не связывает?

— Помилуй Бог! Разве ты не брат мне? Эти узы нельзя разорвать.

— Идрис!.. Хватит уже того, что ты сделал со мной.

— Горе невыносимо. Мы все пострадали. Ты потерял Хумама и Кадри. Я не могу найти Хинд. У великого аль-Габаляуи остались только внучка-развратница и внук-убийца. В любом случае тебе легче, чем мне. У тебя есть еще дети, которые восполнят тебе все.

— Ты еще и завидуешь мне? — печально спросил Адхам.

— Идрис завидует Адхаму?!

Адхам повысил тон: