Читать «Отражения» онлайн - страница 36

— А, помимо войны, у вас сильно изменилась жизнь?

ВК.: Конечно, изменилась. Вот, несколько лет назад гаишники на дорогах пропали. Нет никого. Но, если что-то происходит, сразу появляются полицейские машины и люди полицию уважают. Они всегда и во всем помогут. Люди не бояться, если дома неприятности, им позвонить.

— Это полиция. А власть?

ВК.: У меня свой закон жизни.

Если мы с тобой дружим, то я не могу быть твоим другом, только когда у тебя все хорошо. Если я выбирал президента, то я потом не могу сваливать на кого-то, что не того человека выбрал. Это моя вина. Я Саакашвили очень уважаю. Я, вообще, люблю умных людей. На него всякие ярлыки вешают, особенно российские СМИ. Это очень необычный молодой человек. Я на двести процентов уверен, что он хочет сделать Грузию цивилизованной страной. У нас есть и оппозиция. Там много людей, которые вместе с ним приходили к власти. И тут у начинается разборки: кто обижен, кто не получил должность. Пришли молодые люди к власти, начали что-ото делать. То, что Грузия строится, здесь двух мнений нет. Мне не нравятся уличные выступления, машут флагами…

Грузия — певческая страна, поэтому надо взяться за руку, спеть одну серьезную песню и решать свои проблемы. Те, кто внутри страны мешает двигаться дальше, тем самым льет воду на мельницу наших недругов. Дайте президенту доработать свой срок. Если вместо него прийдет другой, то кто-то опять будет недоволен. И это у нас бесконечно.

Люди уже обалдели, устали. И так же почти во всех бывших республиках Союза. Но, если это начнется в России, то там без крови не обойдется. Я думаю, что есть ошибочное понятие, будто россияне ничего не знаю, ничего не видят, не понимают, что происходит. Там живет серьезный страх.

Но живет и много интеллигентных умных людей. Не все из них хотят уезжать в другую страну. В кино есть расхожее понятие, после съемок. Мол, теперь я вижу, что было в сценарии или режиссуре неверно. Вот теперь бы я сделал все по- другому, правильно. И надо признать ошибки, что я — плохой режиссер, фильм-то уже снят или насильно давить и убеждать, что получился хороший фильм. Это у тебя, зрителя, вкуса нет. Так же происходит и в политике.

— Вы считаете, что в Грузии есть сегодня демократия?

ВК.: По сравнению с Россией, то здесь на пятьсот процентов больше. Там не демократия пока. Если здесь пожить несколько недель и увидеть, что говорят, пишут, то в России подобное даже представить не могут. Здесь нормально. Молодые ребята при власти повзрослели, кое- чему научились…

— Но ведь у вас и президент, и оппозиция нацелены на европейские демократические ценности. Почему такая непримиримость и отсутствие компромисса?

ВК.: Город у нас и мир маленький, я всех знаю. Причина, думаю, в личных амбициях. Но главное, оппозиция должна рассказать, что она будет делать, когда Саакашвили, например, уйдет. А мы этого еще не слышали. Конечно, если много людей выходят с протестом на улицу, то это не от хорошей жизни. Выходят — если плохо. Но, когда была «революция роз», все нынешние оппозиционеры стояли вместе с Саакашвили.