Читать «Отражения» онлайн - страница 27

Так я вернулся назад через два года в Минск, где узнал, что того негодяя, в которого стрелял, я не убил, а тяжело ранил. Он долго лежал в больнице, но не жаловался никуда Ему сделали операцию и он собрал тихо свои вещи и уехал из Беларуси. А на меня, десятилетнего, никто и не подумал.

Жизнь — это борьба. И не просто борьба за существование, хотя и это сюда входит. Есть вещи, которые не прощаются. Хотя люди разные. Кто-то живет и прощает. Но я прожил уже большую серьезную жизнь и считаю — то, что я сделал тогда, я сделал правильно. Потому что поднимать руку просто на человека — это страшно. Бог дает жизнь человек, чтобы он жил. Отнимать жизнь у другого челока не так просто. Но в то время у меня не было другого выхода. И, чем больше проходит времени, я считаю, что поступил правильно. И не мог бы поступить по- другому.

Мы не верили никогда ни в один закон. У нас существует поговорка «Закон, что дышло. Куда повернул — туда и вышло». То есть никогда в жизни люди не надеяться на закон в наших условиях. Поэтому у нас была вторая поговорка «От тюрьмы и от сумы не зарекайся.» Каждый знает, что он может попасть в ситуацию, где его никто не спасет. И поэтому дружба, как мы понимали ее, отличается от дружбы, которая, предположим, существует на Западе.

Я когда стал выезжать на Запад и смотреть, как живут люди это понял. У нас нет законов, а есть друзья, которые выручают тебя в том или ином случае. Сегодня тоже мы живем в непростой ситуации и мы опять больше надеемся на друзей, а не на закон.

Если бы я этого тогда не сделал, я бы жалел по сей день. Как мне кажется сегодня, я бы себя презирал и считал бы, что я трус. Дал возможность тому, кто совершил злодеяние, спокойно жить и наслаждаться жизнью.

— Но вы могли и так спокойно жить и наслаждаться жизнью. Какое вам дело до него?

— Я не мог наслаждаться жизнью до тех пор, пока было ему хорошо. У меня не было другого выхода.

Валерий Мурох, а именно так звали десятилетнего мстителя, потом закончил медицинский институт, работал по специальности, стал профессором медицины. Но главным поступком своей жизни он и сегодня считает тот, когда с обрезом в руках, залез на крушу дома и прицелился…

Одинокий адмирал

Он уже был контр-адмиралом и Героем Советского Союза, когда выехал в Германию вслед за детьми — а что было делать на старости лет, хворая, одним с женой, в разрушенной Родине девяностых годов прошлого века?

Дети успешно стали выстраивать свою жизнь, а советскому адмиралу Германия дала муниципальное жилье, полноценное медицинское обслуживание и пенсию. Все нормально. Но самая большая боль для него, офицера и Героя, всю жизнь отдавшего флоту уже несуществующей страны как раз в том, что происходит дома. Не здесь, в Германии — а там, на постсоветском пространстве.