Читать «Самые знаменитые влюбленные» онлайн - страница 126

Он заслужил свое место в истории без всякого позерства и без всякой рисовки, оставаясь самим собой, тем самым «Славой», которым все его знали до последнего: улыбчивым, приветливым, удивительно непосредственным, добродушным, даже до странности не похожим по своей обычной манере общаться на пожилого гения, который прославлен по всему миру и об этом знает (что ничуть не мешало тому, что музыкантом он всегда был редкостно харизматичным). А также, конечно, совестливым, безукоризненно нравственным, скромным и вообще поразительно цельным человеком, которого все уважали и на которого ориентировались: когда в качестве ориентира, причем для всех, выступает не только исполнительская гениальность, но и сама личность музыканта, его поведение – и публичное, и почти обыденное, – это все-таки случай, который не назовешь иначе как уникальным.

В январе 1990 года Ростроповичу и Вишневской вернули советское гражданство. Они приехали на родину, и прямо из аэропорта супруги отправились на Новодевичье кладбище, на могилу Шостаковича: ему предназначался первый поклон… Два концерта в Москве дополнились двумя концертами в Ленинграде, где Вишневская успела съездить в родной Кронштадт, на могилу бабушки.

Когда после трех суток августовского путча (Ростропович все это время провел в Белом доме) напряжение спало, музыкант возвратился к своим делам, концертам, к семье с мыслью, что должен помогать России более активно.

Ростропович и Вишневская продолжают заниматься благотворительными проектами. Они основали свой фонд, находят деньги на лечение больных детей.

Конечно, в последние десятилетия Ростропович выступал в России нечасто: сказались драматичные отношения с отечественной критикой. Готовившаяся несколько лет в расчете на него постановка «Войны и мира» в Большом театре в конце концов была в осуществлена без его участия. Но тем большим событием стало его формальное возвращение на московскую концертную сцену, пришедшееся на 100-летие Дмитрия Шостаковича. Он дирижировал тогда Восьмую симфонию композитора-юбиляра, и это было – без всяких скидок на «датский» концерт, возраст, пошатнувшееся здоровье – исполнение из тех, которые запоминаются на десятилетия…

А 27 апреля 2007 года Мстислава Ростроповича не стало. На следующий день в Большом зале Московской консерватории прощались с великим музыкантом. Очередь проходила мимо гроба и ряда кресел с близкими музыканта, и время от времени кто-то из прощавшихся выходил из нее, чтобы сказать несколько слов Галине Вишневской, которая неподвижно полулежала в кресле рядом с гробом – казалось, она не может не только встать, но даже поменять положение.

Смерть мужа надломила ее. Ей помогли подняться, она подошла к гробу и несколько минут стояла и молча смотрела на него. Потом вернулась в кресло и рухнула в него. Было такое впечатление, что она вспомнила что-то важное и решила сказать ему, напомнила о чем-то, что сама боялась забыть.