Читать «Целестина, или Шестое чувство» онлайн - страница 21

— Беги в киоск, только сразу!

Пока полусонная Целестина хваталась за разные детали туалета, Жачек побежал обратно в ванную.

И окаменел, взявшись за ручку.

За время его недолгого отсутствия ванную оккупировал дедушка. Дверь была закрыта на задвижку. Из-за двери доносилось громкое пение.

— «Гей-гей, батька атаман!» — хриплым голосом распевал дедушка печальную думку. Судя по отчетливо слышному шуму воды, он стоял под душем.

Из груди Жачека вырвался горестный стон. Выходит, он все прозевал. Дедушка принимает душ — стало быть, Юлия кончила мыть посуду. Горячая вода снова доступна. Но, увы, не для Жачека.

Он заглянул на кухню.

Юлии там не было. Три с грехом пополам вымытые тарелки стояли на сушилке. Остальная посуда в нетронутом виде покоилась в раковине. Лужа на столе не уменьшилась ни на миллиметр.

Пение в ванной стало громче.

— «…И ветер уснул на кургане, и заснула вода в Днепре», — меланхолически выводил дедушка.

Жачек пришел в ярость.

Шлепая туфлями, он побежал в комнату дочек. И увидел там Юлию, сладко спящую на мягких подушках. Бледная, нетвердо держащаяся на ногах Цеся ощупью искала туфлю.

— А-а-а-а! — взревел доведенный до крайности отец.

Цеся подпрыгнула и открыла глаза.

— Уже, уже бегу, — испуганно пробормотала она и в чем была выскочила из комнаты.

Вот почему романтически настроенный Ежи Гайдук, прятавшийся за газетным киоском против желтого дома, был в высшей степени удивлен, увидев владевшую его мыслями одноклассницу несущейся через дорогу в войлочных домашних тапочках и красном платье, надетом на пижаму, из одной штанины которой торчал, развеваясь, чулок.

3

Учитель польского пан Дмухавец жил на улице Рузвельта. Проснулся он рано из-за того, что под находящимся по соседству Театральным мостом с громким ревом пронеслась электричка. Учитель встал, накинул халат и первым делом взглянул на градусник за окном, желая узнать, сколько градусов тот показывает. Убедившись, что столбик ртути съехал до минус двух, Дмухавец зевнул, завязал поясок у халата и закурил сигарету. И тут ему бросилось в глаза, что вокруг все как-то побелело.

Дмухавец любил снег. Больше всего, пожалуй, на экране телевизора. Особенно ему нравились прыжки с трамплина и вообще любые соревнования, участникам которых то и дело приходится идти на риск. Глядя на что-нибудь эдакое, он всякий раз тешил себя мыслью, что ему в свое время не взбрело в голову стать спортсменом. Что же касается осадков в виде снега — без этого он вполне мог бы обойтись. Рано или поздно снег на тротуаре неизбежно превращается в омерзительное месиво, и самая прочная обувь в два счета промокает насквозь.

Дмухавец недовольно посмотрел в окно. С виду бело и красиво. А что толку? Предчувствие скорых перемен лишало всякой прелести зимний пейзаж. Не пройдет и получаса, как невесомый небесный пух превратится в грязную кашу!

В семь пятнадцать, как обычно, Дмухавец отправился в школу. В соответствии с его прогнозом снег уже начал подтаивать. С лязгом и скрежетом проезжали трамваи, люди толпились на остановках. Дмухавец поежился и побрел в сторону улицы Мицкевича.