Читать «Смысл и назначение истории (сборник)» онлайн - страница 46

2. Мы, современные люди, пытаемся исследовать то, что доступно познанию. Мы можем в весьма скромном объеме установить, чем человек уже владеет к началу исторической эпохи, т. е. что сложилось и что было достигнуто в доисторическую эпоху: язык, орудия, мифы, общественное устройство. Непосредственно о самой доисторической эпохе мы узнаем извне, по мере того как при раскопках обнаруживаются костные останки доисторических людей и их орудия. Число такого рода находок в настоящее время очень велико, однако содержание их скудно: они не дают представления — или дают его очень смутно — о душе, внутренней настроенности, вере, духовных переживаниях этих людей. Даже захоронения, постройки, украшения и знаменитые пещерные изображения знакомят нас лишь с деталями их реального существования; понять их подлинное значение в мире этого далекого прошлого мы не можем, как не можем представить себе этот мир в его целостности. Лишь прямое назначение орудий может быть понято однозначно, все остальное остается нам недоступным. Поэтому то, что утверждают исследователи этого времени, очень гипотетично. Они интерпретируют. Но из этой интерпретации трудно извлечь что-либо безусловно достоверное. То, что происходило в этом далеком прошлом, не становится для нас очевидным, как это бывает при чтении источников исторического времени. Поэтому историкам следует принять мудрое решение держаться зримого, понятного, обладающего определенной формой и не уделять слишком много внимания начальной стадии человеческого существования. Впрочем, из этого отнюдь не следует, что мы ничего не знаем о доисторической эпохе; однако в незаполненных временах и пространствах обнаруживаются различные фактические данные, весьма бедные по своему смысловому содержанию.

Представление о доистории не дает сколько-нибудь удовлетворяющего нас позитивного знания. Очевидные факты свидетельствуют о том, что доисторическая эпоха существовала. Однако на вопрос о сущности человеческого бытия, о нас самих знание доистории не дает удовлетворительного ответа.

3. Совершенно иной характер носит путь в доисторию, когда, отправляясь от начала исторического развития и доходя до позднейших времен вплоть до наших дней, мы стремимся определить, что осталось в нас от доистории в процессе бессознательной передачи свойств человека от поколения к поколению. Здесь в творческом визионерстве делается попытка проникнуть в сущность изначальных основополагающих сторон человеческой природы. Затем результаты этих попыток используют в качестве гипотез и, оперируя ими, прослеживают, в какой мере они способствуют пониманию фактической передачи опыта и фактических событий доистории. Но сущность этого проникновения состоит в том, чтобы выявить вечные, не подвластные времени черты, поэтому даже при отсутствии эмпирических доказательств какое-то значение они сохраняют. Наилучшим примером такого понимания служат прозрения И. Я. Бахофена*. Он учит нас видеть. Это совсем не скудное представление о прошлом. Но и не достоверные доказательства, открывающие перед нами фактический мир доистории. Видения Бахофена создают лишь обширную сферу возможных образов и содержаний жизни, зримых и значительных, установленных не на основании археологических данных или позитивистских конструкций, а посредством сопереживания и созерцания данных историей типов поведения, нравов и обычаев, символов и характера мышления людей.