Читать «Изотопы для Алтунина» онлайн - страница 8

— Тебе краснеть за меня не придется, — заверил Скатерщиков. — И, наконец, я не самое «узкое» место в нашем цехе. Предлагать руку и сердце, во всяком случае, никому не собираюсь. А вот идею совмещенного управления молотом и манипулятором предложить могу — это ведь, кажется, по ее части. Если поддержишь своим авторитетом, сразу в рационализаторы выбьюсь, одним махом!

— Ладно, поддержу. Выбивайся. Идея добрая. Только не думаю, что Сухарев обрадуется, когда узнает, что ты собираешься ссадить его с манипулятора.

— Во имя прогресса готов пожертвовать дружбой с Сухаревым. Кроме того, за последнее время он что-то часто стал закладывать — тут его и наказать не грех.

— У него мать умерла.

— Знаю. Но пора уж кончать поминки. У него с похмелья головка болит, а мне за это на манипуляторе отдуваться приходится — все кишки вытрясло.

— Он очень мать любил. Тяжело ему. А в общем-то верно: надо его подтянуть.

— Вот и я о том же: дружба дружбой, а служба службой...

Скатерщиков хоть и говорил о дружбе с Сухаревым, но на самом деле терпеть его не мог. Всякий раз приходилось их мирить. И в бригаде уже подметили, что нервный, вспыльчивый Сухарев выпивал обычно после ссоры с Петром. Заносчивый Скатерщиков, получив самый высокий разряд, стал просто невыносим. По его мнению, все остальные работали недостаточно умело и ретиво. А так как свободная ковка осуществлялась главным образом машинистом молота и машинистом манипулятора и работа одного из них все время зависит от работы другого, то Петр шпынял Сухарева за малейший промах.

Начальник цеха Самарин не раз говорил Алтунину:

— В твоей бригаде нездоровый психологический климат. Знаешь, о чем речь?

— Догадываюсь. Вот еще выяснить бы, кто из моей бригады дает вам каждый раз сводку погоды?

— Ее обязан давать ты, как бригадир. А ты иногда покрываешь разгильдяев.

— Климат здоровый, Юрий Михайлович. А если Скатерщиков и Сухарев иногда схватываются, так это больше для разрядки. Даже муж с женой не всегда в мире живут.

Самарин узил глазки.

— А тебе откуда это известно про мужа и жену, — ты же холостяк? Кстати, в двадцать шесть лет положено обзаводиться семьей. Или опять сопромат заел?.. Пора, пора жениться, Сергей Павлович.

— А я, Юрий Михайлович, решил посвятить жизнь целиком кузнечно-штамповочному производству.

Этот Самарин почему-то любил въедливо влезать в твои личные дела...

На другой день ты встретился с Кирой после работы у проходной. Совершенно случайно. Увидев тебя, Кира замедлила шаг, как бы приглашая присоединиться. Вы пошли рядом. Не на автобусную остановку, а по дороге в город. Завод находился на окраине, идти пришлось через сосновую рощицу. О чем говорили тогда? О чем угодно, только не о заводских делах. Вы словно бы приглядывались друг к другу, стараясь незаметно выявить то, что называется второй натурой, скрытым миром человека. Он есть в каждом, этот скрытый мир.

Ты почему-то изо всех сил старался заинтересовать Киру своей особой, чего с тобой раньше, когда имел дело с другими девчатами, не случалось. С нею же говорил обо всем: и о Бредбери, и о Клиффорде Саймаке, и, конечно, о гамма-дефектоскопии, вкус к которой привил тебе инженер Карзанов.