Читать «Аристономия» онлайн - страница 236

– Тогда вот что… – Медленно, удивляясь твердости собственного голоса, Антон стал излагать идею, только что пришедшую ему в голову и на ходу облекавшуюся в слова. – Я согласен, но у меня два условия.

Никогда бы не подумал, что способен выдвигать условия Бердышеву. Тот смотрел уже не брезгливо, а удивленно.

– …Указать Бляхина исподтишка, из безопасного укрытия – на это я не пойду. Вы ставите меня в невозможную ситуацию, и оправдание здесь может быть только одно: если я поставлю на кон свою жизнь…

Мысленно поморщился: «на кон» – что за дешевый драматизм! Момент, однако, был не такой, чтобы оттачивать стиль.

– Если появится Бляхин, я подойду к нему. Будто это случайная встреча. Обрадуюсь, еще раз поблагодарю за спасение. Пообещаю никому не говорить, что он чекист. Предложу любую помощь. Очень возможно, что он заинтересуется. У меня ведь есть удостоверение правительственного советника. Подпольщикам нужны такие связи.

– Гениально! – вскричал полковник. – Мы можем назначить вам должность и поаппетитней! Я восхищен вашим протеже, Петр Кириллович!

Но не от Патрикеева ждал Антон одобрения. Бердышев же пока молчал.

– Ты сказал «два условия». Какое второе?

– Сначала примите первое.

Оказывается, проявлять твердость приятно. Разумеется, Петр Кириллович примет первое условие, но пусть проговорит это вслух. Антон смотрел на своего покровителя с вызовом.

– Петр Кириллович, гарантирую вам, мы позаботимся о безопасности нашего героя. Я задействую самых лучших людей и буду лично руководить операцией прикрытия! – Полковник умоляюще сложил руки. – Идея – чистое золото! Я всегда говорил, что самые лучшие агенты получаются из интеллигентов, ибо тут изобретательность ума и твердые моральные принципы.

«Что я делаю?!» – метнулась мучительная мысль.

– Я… я горжусь тобой, Антон.

Невероятная вещь – глаза Бердышева повлажнели.

И отступать стало некуда.

* * *

Весь следующий день Антон предавался исконно интеллигентскому виду самоистязания: полемизировал с собой. Диспут происходил в месте, будто специально придуманном для подобного занятия – можно даже сказать, символическом. Наблюдателя усадили в подсобку кофейни «Норд», по сути дела в большой посудный шкаф, приспособленный контрразведкой для присмотра за посетителями. В каморке имелось большое окно, которое со стороны зала прикидывалось зеркалом. Антон пытался иронизировать: интеллигенция, запертая в чулан истории, – но легко отнестись к ситуации не получалось. Было тесно, душно, а более всего унизительно.

В середине дня сотрудник Патрикеева, работавший в кафе официантом, принес обед, очень недурной, и ужасно удивился, когда клиент потребовал счет. Спорить не стал и деньги взял, однако можно было не сомневаться: положит себе в карман, и об Антоновой принципиальности никто не узнает. Наплевать! Антон сделал этот жест не для полковника Патрикеева, а ради самого себя. Он не за харчи у них тут служит, а по собственному выбору и на определенных условиях, которые всё меняют.

Второе условие было спасательным кругом, который удерживал на плаву чувство собственного достоинства.