Читать «Ядерная ночь. Эвакуация.» онлайн - страница 14

* * *

Ребятню усадили смотреть мультики, обняли жён, присели «на дорожку», и вот уже наша маленькая колонна мчится по разбитой дороге.

В комплекты химзащиты решили не наряжаться, поскольку в «горячие места» никто прямо сейчас лезть не собирался. Просто накинули привезённые ребятами армейские плащ-палатки. А гробоподобный дозиметр Виталька порекомендовал оставить до поры до времени дома.

— Батареек на него не напасёшься, да и зачем тебе эту тяжесть таскать. На, это сейчас полезнее, — с этими словами он протянул мне небольшой металлический цилиндрик, чем-то похожий на обычную авторучку.

— «Идэшка»?

— Она. У вояк четыре комплекта подрезал.

— То есть у нас их две дюжины есть?

— Так точно.

«ИД — это хорошо! Насколько я помню, этот немудрёный с виду приборчик показывает, сколько его носитель получил жёсткого излучения в общем. Причём чуть ли не на протяжении года, если мне память не изменяет».

— Я ещё «ДэПэ-двадцать два» у них подрезал. Там в комплекте пятьдесят карандашей. Шкала, правда, поменьше — до пятидесяти рад, — продолжал хвастаться Виталик.

— А тут сколько?

— Тут от двадцати до пятисот.

— Погоди… — припомнил я кое-что из курса ГО. — Если до середины шкалы на этом кто-нибудь доберётся — считай труп!

— Не, ты не прав. Мне твой корешок Колмогоров памятку выдал, — Сибанов достал из кармана сложенный листок и прочитал: — «При однократной порядка три-пять зивертов смерть наступает в половине случаев из-за повреждения костного мозга в течение тридцати-шестидесяти суток; при дозе в пять-пятнадцать зивертов каюк будет из-за повреждения желудочно-кишечного тракта и лёгких, но в течение десяти-двадцати суток; если доза больше пятнадцати, то накрывается нервная система и в течение недели каюк!»

— Жизнеутверждающе, млин! — Вовку аж передёрнуло.

— Так, стоп! Здесь шкала в радах, — я всё ещё держал в руках дозиметр, — никаких зивертов тут не нарисовано!

— А для этого случая тут и приписочка имеется! Вот — «один зиверт равен ста бэрам или, примерно, ста радам», — «успокоил» нас Виталий.

Быстренько проведя вычисления в уме, я подвёл итог:

— Три зиверта — это триста рад или смерть от лейкемии за два месяца, так?

— Нет, не так, — перебил Сибанов. — Смертность он для разовой дозы указал, а для размазанной все чуть менее грустно. Ладно, не забивайте себе сейчас мозги, не в эпицентр лезем!

* * *

Поскольку вчера меня вертолётчики высадили, что называется, у порога, да к тому же ночью, сейчас я во все глаза смотрел по сторонам. Хотелось понять, что успели сделать за время моего недолгого отсутствия. Да и к новым соседям приглядеться не мешало бы — как-никак наступает время общинного быта, и от того, кто живёт бок о бок с тобой многое теперь зависит.

Заброшенная, сколько я её помню, часовня, сделанная из строительного вагончика, что стояла у поворота к «Усадьбе», обживалась сейчас беженцами. Окна на первое время затянули полиэтиленовой плёнкой, замки с двери сбили, и над трубой вился голубоватый дымок. В Савинском, насколько удалось рассмотреть, вовсю кипели строительные работы, и во дворах двух до этого момента заброшенных домов сновали люди.