Читать «Честный враг – наполовину друг» онлайн - страница 8
Сергей Самаров
Всех пассажиров задержали. Ненадолго, исключительно для допроса: кто что видел, кто кого видел, были ли какие-то подозрения. Но подозревали нас всех, это я отлично понял. Нас всех и всегда подозревают, и к этому уже можно привыкнуть.
Меня допрашивал какой-то капитан. Нос его мне понравился. Словно это я ему ногой его в середину головы вдавил. Мент был зол на весь белый свет, но слишком ленив, чтобы на ком-то срывать зло. И даже протокол допроса он писал лениво, медленно выводя буквы ручкой, которая никак не хотела писать. В пластмассовом стаканчике на столе были еще три ручки, но капитану было лень взять другую.
– Профессия? – задал он мне вопрос, заполняя обязательные графы протокола.
– Людовед, – пошутил я, и увидел, как мент автоматически пишет в соответствующей графе – «Людоед».
Он написал, перечитал, подумал несколько секунд, потом с легким испугом посмотрел на меня. Но я кусаться не торопился, наслаждаясь моментом, как ребенок конфеткой.
– Чего-чего? – переспросил наконец мент.
– Вы о чем? – сделал я вид, что не понял.
– Профессия, я спросил.
– Людовед... Людей ведаю.
– Это как?
– Я доктор социальной психологии.
– Доктор. Врач, значит... А что ж ты... Вы то есть... Что мне, протокол переписывать?
Капитан вздохнул так, словно жить больше не хотел.
– Зачем переписывать? – я сделал вид, будто удивился. – Я не врач. Я психолог, доктор социальной психологии. Изучаю поведение людей в обществе.
– А зачем это изучать?
Мент, как ему и полагается, оказался очень дотошным.
– Надо, – сказал я уверенно и твердо. – Так надо.
Он мне поверил.
Когда люди уверенно говорят, им всегда верят. Даже если знают, что им говорят неправду. Верят в душе, хотя внешне не всегда это показывают. В большинстве своем люди – большие дураки. И, чтобы это не было сильно заметно со стороны, показывают, что не верят. А в действительности все наоборот...
– Так что же с протоколом? – спросил мент.
– Пусть так и останется. Я действительно – людовед.
– Так здесь же написано – «Людоед».
Я махнул рукой.
– И пусть. Кто это читать будет?
– А подпишете? – спросил капитан с надеждой. Ему очень не хотелось переписывать бланк протокола. Несколько строчек, но доставляют ему, видимо, большие мучения.
– Подпишу.
Вот так я и стал Людоедом. Протокол потом прочитали, и ошибка капитана дала мне официальное прозвище.
* * *
Тогда, беседуя с капитаном, я не знал, что из-за этого прозвища у меня начались большие неприятности, и, с прозвищем или без него, намеревался продолжить работать преподавателем психологии и даже рассчитывал на быстрый карьерный рост и звание доктора наук в тридцать два года. И диссертацию при этом я должен был защищать не где-нибудь, не в своем вузе, а в Лондоне. Но со своими планами я вынужден был уже вскоре расстаться, хотя там, в транспортной милиции, ничто не говорило о скором повороте судьбы. Капитан на прощание, даже как-то виновато, провел неприятную процедуру. Сводил меня в соседний кабинет, где я вынужден был оставить свои отпечатки пальцев.